Мало того, что меня и так потрясывало от волнения, так еще и
тяжеленный чемодан все никак не желал залазить в багажник машины,
которую моя лучшая подруга любила чуть ли не больше, чем
меня.
- Ну, давай же. Еще чуть-чуть, - безрезультатно пихала я
чемоданного монстра, но он так и не собирался идти на уступки.
Очередное усилие стоило мне сломанного ногтя и потерянного в конец
самообладания, и я, топнув от злости ногой, разразилась
руганью, которая была слышна, наверное, на весь двор.
- Ну и в чем провинилась моя машина, что ты так орешь? – Из
подъезда показалась моя лучшая подруга, тащившая за собой ещё один
чемодан.
- Твоя машина не хочет заглатывать мои вещи. – Раздосадовано
ответила я, усевшись прямо на бордюр возле машины и от злости пнула
ее колесо.
- Так, Мартуська, отставить мандраж. Давай поднимайся, а то
полупопие отморозишь. Сейчас сложим задние сидения и засунем твои
пожитки в салон.
Я обожала Светку. Из нас двоих весь здравый смысл достался этой
тощей голубоглазой блондинке, с идеальными волосами. Мы
познакомились еще при поступлении в медицинский институт, когда
подавали документы. Оказалось, что мы с ней приехали из одного
города, что кстати на первое время и свело нас вместе, а учитывая
настойчивость моей подруги, мне ничего не оставалось, как
продолжить общение. Так пять лет и отучились, живя в одной комнате
общежития, одалживая друг у друга платья на первые свидания и
размазывая на плечах друг у друга слезы от первых предательств.
Света усиленно изучала гинекологию, когда я никак не могла
определиться со своим профилем и пыталась запихнуть в себя все
постулаты медицины. После она уехала по распределению в родной
город. Я же осталась еще на год наконец-то определившись со своим
профилем. Я стала изучать особенности поведения оборотней в период
первичного обращения.
Да, да, в нашем мире есть оборотни, и они, не скрываясь живут
среди нас, ничем особо не отличаясь от обычных людей. Чаще всего
они проживают небольшими поселениями, или, как они сами говорят
стаями, а мы обычно называем эти постройки элитными района, но
иногда они спокойно живут среди людей, совершенно себя не
выделяя.
Именно таким и был мой отец. Никакого намека на зверя я в нем не
ощущала. Он был самым веселым, самым любящим человеком в мире.
Именно таким я запомнила его. Папы не стало, когда мне исполнилось
шесть лет. В один день он просто не пришел домой. Раздался звонок,
который перевернул мою жизнь на «до и после», и чужой голос в
телефоне попросил позвать кого-нибудь из старших. До невозможного
заученная фраза, от которой холодеют пальцы рук, потому, что сразу
же приходить осознание чего-то ужасного, что непостижимо для
осознания маленького ребенка. Я как сейчас помню, как мама
согнулась словно от чудовищной боли, выронив трубку из рук, а
громкий голос, все продолжал объяснять куда стоит подъехать на
опознание тела. Один пьяный урод за рулем и прерванная жизнь, а
вслед за ней еще две сломанные, наши...
Мама так и не смогла прийти в себя после смерти отца. Они были
настоящей любящей друг друга парой. Родители не могли быть вдалеке
друг от друга и искрились от счастья, стоило им лишь встретиться
взглядом. Хотя у отца это было немного по-другому, на неком
животном уровне. Он замирал, вдыхая глубоко воздух, стоило лишь
матери войти в комнату, и в его глазах сразу появлялся едва
уловимый блеск, присущий всем людям с геном волка в организме. Это
я осознала уже намного позже, когда его не стало, а до этого я
жила, купаясь в бесконечной любви родных мне людей.
Да. Я дочка оборотня, но на мне это никак не отразилось. Ведь
ген оборотня передается только по мужской линии. Мне же от отца
достались лишь каштановые волосы, отливающие на солнце
красновато-рыжим цветом, как и у него. И все. В остальном я была
точной копией мамы. Темно-зеленые, почти изумрудные глаза, пухлые
губы и слегка вздернутый кверху, любопытный нос.
