1. ПИРРОВА ПОГИБЕЛЬ
Обидно быть правителем маленькой страны, тем более когда ту все кому не лень пытаются разодрать на части. А кругом, только руку протяни – богатые, цветущие, вожделенные земли. Их топчет кучка великих полководцев с армиями: идут бесконечные войны диадохов за наследство Александра Великого. Начинается третий век до нашей эры.
Троюродный брат Македонского Пирр – молодой царь Эпира, небольшого государства к западу от Греции. Имя «Пирр» переводится как «рыжий», а почти все рыжие правители, показывает история – отменные вояки. Царь Эпира ввязывается в битвы на стороне то одного, то другого диадоха и их сыновей. Сегодня он с Птолемеем и Лисимахом против Деметрия, завтра идет войной на Лисимаха… Завоевывает и теряет территории; мечтает о славе своего великого родственника.
А вот и шанс: италийский город Тарент призывает Пирра, что временно остался не у дел и скучает в Эпире, помочь отразить атаки римлян. Рим еще не империя, но уже сильное государство. У Пирра кипит воображение: сперва он разгромит легионеров, потом завоюет Италию, Сицилию – и прямиком на Карфаген, да помогут ему Арес и Тюхе (римляне зовут последнюю Фортуной).
Из двух сражений с римлянами – при Гераклее и Аускулуме – Пирр выходит победителем; оба раза едва не проигрывает, но выручают боевые слоны, один вид которых приводит в смятение римских лошадей. Пока те хрипят, бьют копытами и сбрасывают седоков, фессалийская конница Пирра вслед за слонами летит на врага, уже не способного сопротивляться. Все бы хорошо, но когда после боев начинают «товарищей считать», в сухом остатке получается, что Пирр потерял больше семи тысяч солдат и почти всех полководцев. «Еще одна такая победа над римлянами – и мы окончательно погибнем», с досадой изрекает царь-полководец и разумно отступает. Нам известна эта история как пиррова победа.
Владыка Эпира покроет себя славой на Сицилии, но в итоге разбудит ненависть у местного населения и едва унесет с острова ноги. Еще раз выступит против римлян, но те, усвоив урок, забросают копьями слонов и вынудят их топтать пирровы фаланги. Пирра сравнивали с игроком в кости, что делает ловкий бросок, но плодами удачи пользоваться не умеет. Тем не менее Ганнибал считал его то ли равным Александру, то ли вторым после Александра – высоченная оценка в устах того, кто через полвека сам получит славу величайшего полководца.
Идут годы, царь-забияка по-прежнему ввязывается в драки. Где назревает заварушка – Пирр тут как тут с невесть откуда набранным войском. 272 год до н.э., Греция, осада Аргоса. По дороге сюда на арьергард пиррова войска нападают спартанцы, в бою гибнет старший сын царя. Грозное предзнаменование, говорят провидцы. Но Пирра не остановить. Ночью его сторонники открывают городские ворота, и воины под покровом тьмы пытаются тихо-тихо войти в город. Да где там тихо, если треклятые слоны застревают в низких воротах. Со спин гигантов приходится снимать башни, в которых засели стрелки; после снова водружать башни, размещать стрелков – возня такая, что мертвого разбудит. Жители Аргоса просыпаются, хватаются за оружие, занимают удобные позиции; захватить их врасплох не удается.
На узких улицах города коням пирровых всадников тесно, солдаты в кромешной тьме ориентируются с трудом; приказы командующего до них не доходят, бой превращается в побоище. Пирр снимает со шлема диадему, летит в гущу сражения; подобно Александру Великому, он обожает вдохновлять солдат личным примером. При этом понимает – отступление неминуемо; из Аргоса лучше уносить ноги.
Один из защитников города метко бросает копье, пробивает панцирь царя. Тот ранен, но боеспособен; скорее, вдогонку за обидчиком.
