Счастье с доставкой на дом - Алекс Коваль

Говорят: под Новый год

Что ни пожелается —

Всё всегда произойдёт,

Всё всегда сбывается...

Рома 

Для большинства людей Новый год – долгожданный праздник. У меня же он не вызывал никакого одухотворения и более того – удовольствия. Просто день, просто ночь, просто смена года.

Я никогда не понимал безумного восхищения при виде наряженной елки, или разукрашенных витрин. Не впадал в предпраздничную эйфорию от отблеска гирлянд и вообще предпочитал этот день считать обыденным и ничем не отличающимся от множества других.  

Хотя признаю, зиму я любил. Едва ли не больше, чем все другие времена года. Даже несмотря на то, что частенько в городе была каша на дорогах, зубодробительный мороз и все вытекающие из “лютого минус тридцать” последствия. И, тем не менее, я предпочитал проводить ее в родном городе. В родной стране. Тогда как большинство знакомых за неделю до праздника стремительно паковали чемоданы и разъезжались по теплым краям греть свои бока на солнце, я наоборот, возвращался из комфортных Лос-Анджелесских плюс пятнадцать в столицу. 

Вот такой я был… неправильный бизнесмен. 

– Ты уже в городе? – услышал я в трубке, широким шагом пересекая здание аэропорта, стараясь особо не заострять свое внимание на потоке желающих свалить из страны туристов. 

– В городе. А вы как долетели? 

– Спокойно. Не передумал на счет тридцать первого? – полюбопытствовал, наверное, в тысячный раз за последние пару дней Нагорный. – Мы с девчонками будем рады гостям.

– Нет, спасибо. Анфисе и Нике привет, но этот Новый год я намерен встретить в снегу по самую макушку.

– Будешь затворником все новогодние праздники торчать дома? Поедать в одиночестве мандарины и смотреть “Один дома”?

– Глуша литрами шампанское, намотав на шею гирлянду. Нет, Дёмыч, не угадал, – пришло мое время ухмыляться. Попутно подмигивая заинтересованно поглядывающей на меня работнице аэропорта с милыми ямочками на щеках и серебристой мишурой на шее. 

– Даже так? Я чего-то не знаю, и у нашего крестного кто-то появился? Вот Ника тут интересуется, надо ли тебе “плинцессу” с Мальдив привезти?  

– Оставьте мальдивских принцесс себе. А я буду затворником торчать в офисе. Работы выше крыши. Через месяц снова лететь в Штаты. Времени поедать цитрусы и уничтожать игристое нет совершенно. 

– Праздники? Январские? Сидеть в офисе? Бурменцев, ты это видел? 

– Что? – не понял я, притормаживая и оглядываясь.

Люди, елка, чемоданы…

– Жизнь твоя мимо пролетела, что-что.

– Да ну тебя. Некогда мне жизнью заниматься. У меня проекты горят.

– Они всегда будут гореть. 

– И давно ли ты таким умудренным опытом семьянином стал, Нагорный? Пару месяцев, как женат. Вы, кстати, когда обратно прилетаете?

– На Рождество. Обещали матери с отцом, что будем у них на семейном ужине. Ты тоже приглашен, и хоть в один день из десятка праздничных  тебе придется выползти из своей норы и напялить костюм. Ибо мать моя тебе не простит неявку.

– Уважительных причин нет?

– Смерть разве что. 

– Понял, – кивнул я. – Принял.

Перекинувшись еще парой-тройкой фраз, мы с Нагорным распрощались. Он с семьей отправился на пляж греть кости. А я отбил вызов и покинул здание аэропорта. Вышел на улицу, в морозную декабрьскую ночь.

На мгновение остановился, поднимая взгляд на медленно кружащиеся в небе пушистые снежинки. Вдохнул полный грудью колючий воздух. Тишина, спокойствие и полный штиль. Зима в самом разгаре.

Все-таки, как ни крути, а для жизни в теплых краях я совершенно не создан. 

Долго наслаждаться умиротворяющей картинкой не получилось. У входа меня уже ждал водитель на служебном авто, при виде меня выскочивший из прогретого салона:

– Роман Викторович, с возвращением.

– Привет, Петь. Спасибо.