Просто будь со мной, кем ты хочешь.
Забудь про страх.
Это нечто весомей, чем просто любить друг друга.
Л. Сальникова
Глава 1. Предложение
- Да ладно тебе! - нахально усмехается приставучий Тиев
знакомый. – Всего-то один поцелуй! Ничего твоей подружке не
будет!
Онемев от негодования, прожигаю его полным неприязни взглядом.
Вот же рыжая мерзость! Когда он просто подошёл к нам, проникновенно
уставился мне в глаза и потребовал пойти с ним неизвестно куда, я
подумала, что это один из местных чудиков, - кто их, творческих
личностей, знает! – но на художника он что-то всё-таки не похож. Те
хоть и не от мира сего, но больше одухотворённо-восторженные, а
этот, получив резкий ошарашенный отказ, не оскорбился, а
воодушевился скорее! Ещё и торговаться начал! Надо бы уйти, пока
всё не зашло слишком далеко, но мне до последнего не верится, что
Тий согласится. Это же подло! Даже то, что он замешкался и что-то
не спешит прогонять этого хама – уже оскорбительно!
- Нет, - решается-таки мой кавалер.
- Жалко, что ли? – возмущается нам вслед рыжий и вдруг
искушающее добавляет: - А если в обмен я подарю тебе свои
часы?
И Тий, будто споткнувшись, замирает на месте! Заметив его
сомнения, мужчина тут же расстегивает браслет и демонстративно
крутит вышеупомянутую безделушку на пальце.
- Нравятся?
За все три месяца нашего знакомства Тий ни разу не проявлял
интереса к подобным вещам, предпочитая умную технику, но золотые
блики его буквально околдовывают. Воровато схватив призывно
покачивающиеся часы, он вжимает голову в плечи и, не оглядываясь,
исчезает в толпе гостей. Его ссутулившаяся фигура выглядит
настолько жалко, что вся моя злость исчезает, сменившись
обыкновенным разочарованием.
- Вот и договорились, - удовлетворённо и вместе с тем
пренебрежительно усмехается нахал, провожая его взглядом.
- Часы-то хоть дорогие были? – интересуюсь спокойно.
- Для кого как, - хмыкает он, а потом бесцеремонно берёт меня за
руку и тянет к выходу: - Идём.
- Не смей меня хватать!
- Зря стараешься, - и, быстро лавируя между гостями, будничным
тоном предлагает: - Кричать будешь?
- Чтобы на нас все таращились? - шиплю, тщась вытащить ладонь из
его пальцев. – Чего тебе вообще нужно?! Ты что, похищать меня
собрался?
- Похищать? – смеётся. – Ну нет, куда я тебя потом дену? У меня,
знаешь ли, ещё куча дел сегодня, так что хватит и поцелуя.
- Но почему именно я? Других, что ли, мало?
Вместо ответа незнакомец вваливается в первую попавшуюся пустую
комнату и пристально, без намёка на веселье, смотрит в глаза:
- Ты всё равно потом ничего не вспомнишь, так что просто
помолчи.
- Если бы!
- Да помолчи же, дай настроиться! Пять минут – и свободна,
ну!
По его сосредоточенному лицу словно пробегает рябь. На одно
кошмарное мгновение кажется, будто передо мной вовсе и не человек,
а чудовищный зверь с плотной, усеянной шипами, шкурой и узкой
мордой. Галлюцинация быстро исчезает, но оставшееся от неё
впечатление настолько отвратительно, что желудок судорожно
сжимается.
Поцелуй странный, выматывающий и болезненный из-за жёстких,
совсем не романтичных, объятий и его обжигающе ледяных губ. Хочу
оттолкнуть, вырваться, но получается лишь слабо упереться ладонями.
Мужчина этого даже не замечает, продолжая цепко смотреть мне в
глаза. И ведь понимает же, что делает больно! Не похоже, правда,
что наслаждается, но точно всё понимает!
Десятки острых иголочек впиваются в кожу, раня что-то гораздо
более нежное и хрупкое, чем онемевшее тело. Страх постепенно
гаснет, сменяясь сонной апатией. Я уже почти смиряюсь, что это –
конец, когда в груди взрывается нечто горячее, и лёд неохотно, но
стремительно отступает. Мой мучитель тоже растерянно отшатывается,
отдёргивает руки. Секунду-другую он озадаченно хмурит брови,
беззвучно шевелит губами, невидяще уставившись в пространство, а я,
отдышавшись и едва поняв, что снова могу двигаться, срываюсь с
места, как никогда раньше.
