Розовым мелом - Ирина Муравская

– Давай по чесноку. На какую реакцию ты рассчитывал? Что я соплями радости изольюсь? Растрогаюсь? На шею тебе брошусь? Да ты же целенаправленно и с упорством маньяка гнобил меня все эти годы! Ковырял в комплексах и растаптывал гордость! И после этого смеешь признаваться в любви? Знаешь, что? Подавись ею, – вскакиваю с места и метеором вылетаю из ресторана. Не хочу находиться рядом с ним. Слишком велик соблазн плеснуть ему в лицо так и не тронутый кофе.

Вылететь – вылетаю, но торможу на пороге.

Внутри всё клокочет и взрывается. Шипит и извергается, как химическая субстанция.

Возвращаюсь.

Нависаю над Ильей мрачной тучей.

– Забери свои слова обратно, – в прямом смысле приказываю, будто это что-то теперь изменит.

Князев, локтями опираясь на столешницу, спокойно поднимает на меня глаза.

– Не заберу.

– Забери немедленно!

– Нет. Смирись с этим, увы.

Сердито взвизгиваю, нелепо подпрыгивая и стискивая кулаки.

– Ну и пошёл ты! – в сердцах швыряю в него подвернувшийся под руку ломоть арбуза. Всё лучше, чем кофе. Конечно же не промазываю с такого расстояния. Но он и бровью не ведёт.

– Принцесса, – окликают меня, когда я собираюсь свалить повторно. На этот раз окончательно. И как можно дальше. Да хоть на другую планету рваными рейсами с пересадкой на Марсе!

Резко оборачиваюсь на пятках, рискуя сломать каблуки и… Обалдеть. Натыкаюсь на усмешку. Вы посмотрите только, весело ему!

– Чего тебе?

– Самое сложное я уже сделал. Произнёс вслух. Теперь назад дороги нет. Ни у меня, ни у тебя.

Дороги у меня нет. Ещё посмотрим.

– Если не сложно, иди-ка ты к чёрту, – огрызаюсь я и ухожу от греха подальше, пока в воздухе не начали летать алюминиевые ножи. Сейчас я за себя не ручаюсь.

Дороги у меня нет. Зато у него есть. Прямой наводкой. На три весёлых. Ненавижу.

Шестнадцать лет назад

– Не хочу, не хочу, не хочу! – сердито топает ногами маленький мальчик. – Почему я должен делить с ней комнату?

– Потому что теперь она будет жить с нами.

– Пускай уходит туда, откуда пришла!

– Она не может. Ей больше некуда идти. Зои сейчас очень тяжело. Ты должен её поддержать. Помочь почувствовать себя как дома.

– Дома? Этой мой дом! Где она будет спать? В моей кровати?

– Нет. Мы уже заказали другую, двухъярусную. 

– Она будет трогать мои игрушки!

– У неё есть свои. 

– Нет. Не хочу! Не хочу, чтобы она жила с нами!

– Это не обсуждается. Илья, не будь эгоистом. Ты же знаешь какое горе случилось с её родителями! Девочка осталась совсем одна. 

– А мне всё равно! 

– Довольно! – сердится мама. – Это не тебе решать. Учись делиться, мы и так тебя слишком разбаловали. Немедленно убери свои вещи и собери железную дорогу у окна. Она скоро приедет. Не сделаешь сам, сделаю я. Но тогда всё полетит в мусорку.

Она уходит, оставляя восьмилетнего пацана в одиночестве злобно швырять в коробки машинки. Он не хочет делиться. Ему плевать, что за горе случилось у Зои. Пусть лучше не приезжает, иначе пожалеет! Иначе он превратит её жизнь в ад.

Пятнадцать лет назад

– Ты испортила его! Я собирал его целую неделю!

– Я случайно.

– Неправда. Ты сделала это нарочно!

– Ты меня толкнул.

– А ты не мешайся! Уйди, сгинь, исчезни!

Четырнадцать лет назад

– Я-я у-уродка, – заливается горькими слезами девочка, в ужасе хватаясь за свои обкромсанные пакли. Из-за клея, прочно зацементировавшего волосы, пришлось отстричь любимые косички почти под ноль. Смотрится просто ужасно. Словно у неё лишай. – К-как мне теперь идти в таком в школу-у-у? Меня в-все засме-ю-ют! – хлюпает носом она.

– Всё совсем не так страшно. Скоро они отрастут, – успокаивают её, но это не помогает. Она выглядит просто кошмарно и во всём виноват он! Он это сделал! Он постоянно над ней издевается. В школе, дома, на улице. Ежедневно. Подставляет, обижает, обзывается, подзуживает делать это остальных. Из-за него у неё нет друзей в школе. Из-за него никто не хочет с ней общаться.