В гостиной царил приятный полумрак, что дарило ощущение
прохлады. По сравнению с улицей, на которой стояло удушающее пекло,
чрезмерное даже для этих широт, у сидящих в гостиной создавалось
ощущение, что они в раю. Мощный кондиционер, расположивший свои
сопла где-то под потолком, еле слышно гнал прохладный воздух,
остужая помещение. Покидать прохладу помещения не хотелось
абсолютно.
Гостиная была огромная, поэтому кондиционер работал на всю,
чтобы создать комфортные условия для всех находящихся в помещении.
Поэтому в такую жару ее посещали очень редко, используя только для
вот таких, очень важных переговоров, о которых узнать не должен
никто.
Мужчина с типичной яркой южной внешностью, отличаясь только
полным отсутствием бороды от своих собратьев, встал из глубокого
удобного кресла, подошёл к окну и раздвинул планки плотных жалюзи.
На улице, изнывая от жары, прогуливались охранники. Однако жалеть
их было не в правилах этого человека. Это была разменная монета для
него во всех его планах.
Гость сидел в глубоком удобном кресле, обтянутым по случаю жары
белым льняным чехлом, потягивая шикарный дорогой коньяк выдержкой
около десяти лет. Торопиться ему никуда не хотелось — на улице
очень жарко, а в салоне его автомобиля, припаркованного на открытом
пространстве двора, можно было изжариться. Хозяин тоже не спешил
торопиться. Сейчас от гостя оставалось только спокойно ждать. Он не
хотел торопиться — никогда не знаешь, что приготовила
затейница-судьба, и что от неё придётся ждать в этот момент, какие
встречи она подкинет за углом. А некоторых встреч стоит опасаться
очень сильно.
— Послушай, ведь то, что мы решили реализовать, это будет
грандиозное светопреставление. И ты сам понимаешь, что для того,
чтобы все прошло предельно гладко, кто-то должен быть на месте. Я
считаю, что лучше тебя, Саид, с этим делом не справится никто. Да и
мое доверие ты заслужил больше, чем кто-либо ещё другой.
— Вряд ли я могу рассчитывать на хороший приём там, — пожал
плечами Саид. — Не спорю, возможно, что внешне я и более привычен к
их взглядам, но вот по менталитету их я останусь им чуждым,
пришельцем, который приехал из чужих краев.
— А кто говорит, что это представление начнётся в настоящий
момент? — хозяин усмехнулся, беря со стола свой бокал с коньяком. —
Ещё не одну зиму придётся пережить, чтобы начало было положено. И
ждать мы будем с началом того момента, когда ты станешь для них
своим. Только так у нас появится хорошая почва под ногами. Имя там
у тебя будет другое, все документы уже подготовлены. Контакты
стартовые мы тоже тебе подготовили. Остаётся только приехать, чтобы
начать все готовить. И работать.
— Мне нужно уже ехать сейчас? Я готов выехать хоть сегодня, —
гость поднялся из кресла, демонстрируя всем своим видом, что готов
выполнять все отданные поручения. — Мне ведь надо начать работать
уже сейчас, чтобы все, что мы задумали, получилось?
— Ты еще успеешь, поверь мне, — хозяин отхлебнул коньяка, а
потом поморщился – не нравилось ему это заморское пойло, хотя это
был сейчас признак пребывания в высшем обществе. — Я для тебя еще
одно поручение приготовил, которое надо бы выполнить как можно
быстрее. Я опасаюсь, что если оно не будет выполнено, мы не сможем
добиться ничего от того, что мы задумали. Только я не могу сказать,
сколько времени придется уделить на выполнение этого поручения! —
вся речь хозяина была произнесена с пылом, жаром, словно он сам
верил в то, что говорил. Он произносил эту речь, а сам украдкой
разглядывал своего гостя. Ему надо было в очередной раз проверить
этого человека, возникшего в его жизни неизвестно откуда. Проверял,
хотя был уверен в нем, но что-то все равно заставляло иногда
сомневаться в поведении этого человека, в его исполнительности. А
вдруг что-то увидеть удастся в поведении, что сможет реализовать
его сомнения. — Ты знаешь ведь Ахмеда Салимова?
