Развод в 47. Жизнь разделилась надвое - Ирина Романовская

— Мам, пап, да не волнуйтесь вы так, — подбадривает дочь, едва заметно подталкивая к дверям ресторана.

Я улыбаюсь. Натянуто немного, но достаточно искренне. Стараюсь ради дочери.

— Не каждый день знакомишься с родителями будущего зятя, — поясняю я, оглядываясь на Виталика. Муж чуть отстал, поправляя манжеты рубашки.

— Да, Дашка, не думали мы, что ты так быстро упорхнёшь из родительского гнезда.

— Пап, я уже третий год как упорхнула, — подхватив отца под локоть, Даша проводит нас вглубь ресторана.

Огромный зал встречает шелестом скатертей, тихим звоном посуды и непрекращающимся гулом голосов посетителей. Воздух пропитан ароматом свежих цветов, пряных специй и дорогих духов.

Даша сжимает мою руку, её ладонь тёплая и влажная.

— Всё будет хорошо! Вы точно друг другу понравитесь, — шепчет она уже у самого стола.

Стас, её жених и наш будущий зять, сразу подскакивает с места и обнимает Дашу за талию. Он высокий, светловолосый парень, с открытым взглядом. Надёжный и спокойный — именно такой парень, какого я всегда желала для нашей девочки.

— Мама, папа, знакомьтесь. Это родители Стаса, — с улыбкой представляет нас Даша.

— А это родители Даши, — следом вторит жених.

Я подхожу к столу и протягиваю руку сидящему вблизи мужчине.

— Марина. Очень приятно.

— Давид, — приподнимаясь со стула, отец Стаса встречает меня придирчивым взглядом.

Вздрагиваю от холодка, который вдруг касается позвоночника. Этот мужчина не просто смотрит, он словно заглядывает в самую душу. И видит насквозь.

— А я Ксюша! — спутница Давида проталкивается вперёд, обдавая меня ароматом сладких духов. Обнимает так, что я невольно отстраняюсь, но Ксюша, кажется, и вовсе этого не замечает. — Ой, ну какая же вы красивая!

— Спасибо, — делаю ещё одну попытку улыбнуться, но на этот раз выходит совсем натянуто. Передо мной живое воплощение отретушированного глянца, а не мать двадцатипятилетнего парня. — Вы… тоже.

Ксения отбрасывает свои идеально уложенные локоны назад, выставляя напоказ свою большую грудь, которая, кажется, вот-вот выпрыгнет из узкого декольте леопардового платья. Смело, что уж тут скажешь.

— Садитесь, садитесь! — хлопая нарощенными ресницами, она показывает нам на свободные стулья. — Какое счастье, что наши дети нашли друг друга! — восторгается она, без конца поправляя длинные локоны. — Они такие милые!

Ловлю на себе взгляд Давида. И опять ёжусь. Тянусь к стакану с минералкой. Судя по напряжённому лбу мужчины, он не в восторге от того, что пришлось идти сегодня на этот ужин.

— Марина, Даша нам говорила, что вы преподаёте? — обращается ко мне вдруг Ксюша.

— Да, профессор в университете, руковожу несколькими научными исследованиями, сотрудничаю по международным проектам.

Мои регалии звучат сдержанно, но я всё равно чувствую, как внутри меня распускается гордость. Я всего добилась сама. Упорным многолетним трудом. Без чьих-либо поблажек и протекций.

— Ничего себе! — открывает удивлённо рот мать Стаса. — И жена, и профессор. Как вы только всё успеваете?

— Сложно, но возможно, — повторяю я, бросив короткий взгляд на Виталика.

Мы с мужем вместе уже двадцать шестой год. Наш брак — крепкая гавань, построенная на любви, доверии и терпении. Без этих трёх китов не было бы ничего. Конечно, у нас тоже бывают моменты, когда громко спорим и ругаемся, что аж пар из ушей идёт, отстаивая свою точку зрения, нов каких таких трений нет? Тем более, когда живёте бок о бок вместе столько лет.

— Ну, не знаю..., — вздыхает с досадой мать Стаса. — Я вот ни дня не работала, и всё равно не хватает времени, чтобы всё успеть. На один только маникюр уходит часа четыре с дорогой, а потом ещё надо к косметологу, на встречу с подругами, в спортзал. Работать вообще некогда.