Развод в 45. Между нами точка - Уля Ветер

NЮ/Асия - Помнишь

Ну и что?

Хотелось бы мне начать с этой фразы, но пока как‐то не вяжется.

Не получается. Когда тебе звонят из больницы и говорят, что ваш муж находится без сознания. Но дело не в этом. Вернее, не совсем в этом.

Первой, кому медсестра позвонила и сообщила эту новость была не жена, как могло бы быть. Она позвонила любовнице. Выбрав последний набранный номер.

Была ли я удивлена? Конечно. Какая нормальная жена спокойно воспримет измену мужа? Вопрос в другом. Моему мужу пятьдесят пять, а он, как оказалось тот еще кобель.

Но и это еще не все. Казалось бы, медсестре нет дела до личной жизни пациентов, и она не имеет права распространяться, кто с кем спит. Но по личной же просьбе девицы она передала мне о ее наличии.

Честно, не знаю по какой причине нервничать.

Конечно, я волновалась за мужа. Он попал в аварию в результате чего оказался в операционной в тяжелом состоянии. Но вместе с любовницей оказался двойной удар. И как мне себя вести?

От услышанной новости из рук выпала миска с крупой, которая тут же расплылась по всей поверхности плитки. Я зажмурилась и постаралась спокойно выдохнуть, но получилось рвано.

Вдох, Валерия, выдох. Еще раз, вдох, и выдох.

Вот так, девочка. Умничка, ты сильная, ты справишься, тебе же мужа вытаскивать еще. Так подумала я до того момента, как меня вырвал из оцепенения голос медсестры в трубке. Она продолжала рассказывать в каком состоянии мой муж, а потом добавила финальные слова. Окончательно сбившие меня с толку.

Любовница.

Сбросив вызов, я дрожащей рукой отложила телефон и перевела затуманенный взгляд в окно.

По щеке скатилась слеза.

В голове куча мыслей. Ехать к нему? Оставаться дома? Помогать, или оставить его этой девице, которая влезла в нашу семью. Я не понимала, что делать?

Никогда не была холодной, но и заставить меня плакать тоже не просто. А сейчас что?

Развернувшись, я, наступая на рисовые зерна прошла через коридор в холл и застыла у зеркала.

Красивая молодая женщина сорока пяти лет. Я всегда ухаживала за собой, более того, ходила на танцы. Мое тело было сексуальным и подтянутым. Красивые медного оттенка волосы до середины лопаток, пухлые губы. Что этому подонку не нравилось?

Ну почему мужик не может влюбиться раз и навсегда? Почему обязательно надо сунуть свой отросток другой?

С болью прикрыв глаза я покачала головой.

Как там говорят? Все мужики изменяют? А я ведь, как дура наивная, верила, что мой так не сделает. Он не такой. Меня любит. И наших детей. Взрослых детей.

Двадцать три года брака.

Двадцать три года моей жизни.

И кто из нас двоих идиотка?

Забрав со стола свой телефон, закинула в сумку вместе с ключами от машины и выдохнула.

Мне нужно туда поехать.

Какую бы боль предательства я сейчас не испытывала, страх за жизнь человека, с которым прожила не один десяток лет все же сильнее.

Сунув ноги в кроссовки, и прихватив с собой тонкий кардиган, я вышла из дома. Захлопнула дверь и прижалась к ней спиной. Какое‐то странное чувство. Словно… Нет, ничего!

Сбежав по лестнице, закинула вещи на соседнее сидение, уселась за руль и дождавшись пока откроются ворота, выехала со двора.

Сжала руки на руле, чувствуя, как бешено колотится сердце. Мне бы успокоиться и прийти в себя. но обида душит слезами.

Что же ты наделал, любимый? Почему предал? Почему не сказал, что тебя не устраивает?

И почему не рассказал правду? Разве не правильнее было бы признаться, что разлюбил? Не честнее по отношению ко мне, уйти? По отношению к детям?

Он предал нас троих.

Добравшись до больницы, я припарковала авто на обочине и забрав сумку, побежала к зданию. Несмотря на все, мне нужно поговорить с врачом и узнать о состоянии мужа. наверняка нужны деньги на лечение, а кто их даст, как не я?