Развод. У неё твои глаза - Анна Герцева

В горле пересохло, а лицо горит, словно бы мы сейчас стоим не на морозе, а в жерле вулкана. Сабуров наступает на меня, заставляя вжиматься в холод уличной стены, который я чувствую даже через пуховик.

- Ты что творишь, Лина?! Ты в какие игры со мной играть решила?! Я же могу уничтожить тебя!- расстояния между нами больше нет. Он резко дергает за локоть, впечатывая в себя. Чувствую его горячее дыхание на своем лице. Поднимаю глаза и обжигаюсь, но стойко терплю, не пасую.

-Я не та маленькая неопытная девочка, какой была при нашей первой встрече, Илья! Не смей меня пугать! Мы друг другу больше никто! Я свободный человек!

- Ты мать моего ребенка, Лина! Ребенка, которого ты прятала от меня! Ты реально наивно полагала, что я никогда ничего не узнаю?! Ты на что вообще рассчитывала, скрывая правду даже тогда, когда мы встретились лоб в лоб?!

-Ты не особо и желал знать эту самую правду!

Снова встряхивает меня, как тряпку.

-Правда для тебя в том, что я буду общаться со своим ребенком столько, сколько захочу! И не пытайся воевать со мной! Проиграешь! Согласишься на все мои условия!- продолжает он свой железный натиск.

-Не соглашусь!

-Лина! –металлический тон предостережения эхом звенит в бетоне закоулка, где он меня подловил,- Я всё равно выиграю в этой войне! Ты против меня- это даже смешно.

Я закидываю голову и смотрю на его жесткую усмешку яростно и агрессивно.

-А кто сказал, что я буду воевать с тобой одна?! А что, если на моей стороне будет такой же сильный мужчина, как и ты?

Его властный захват теперь перемещается на мой затылок. Оттягивает волосы, заставляя поднять на него глаза.

-Если ты о Ковале, хрен он попрет против меня.

-Уверен? А если я постараюсь и сделаю так, что он не сможет мне отказать?

-Стерва,- шепчет яростно,-по-взрослому играть решила? Не провоцируй меня, Лина… Соглашайся на мои условия по-хорошему. Ты ведь знаешь, как сильно меня всегда заводило твое «нет», девочка моя…

Меня спасает появившаяся в арке парочка, которая растерянно-пугливо замирает, видя дикую схватку нас двоих. Илья раздраженно на них оглядывается, но отступает, ослабляя натиск. Я быстро избавляюсь от его захвата и пытаюсь отдышаться. Все это время рядом с ним, вжатая в него, я даже не дышала.

-Хочешь видеть ребенка, Сабуров, иди в суд. А пока в его свидетельстве о рождении стоит прочерк в графе «отцовство», не смей к нам подходить.

Решительно направляюсь на главную улицу, смотря на ее огни, как на спасительный маяк. Мне бы быстрее нырнуть в обманчивый покой трамвая, подальше от него…

-Никакого Коваля. Никого, Лина. В твоей жизни не будет другого мужчины. Ты только моя. Всегда была только моей…-слышу его хриплый ответ в спину, от чего по ней пробегают мурашки…

- Линусик, иди поспи, я присмотрю за Дианочкой,- говорит мне мама, с любовью наблюдая за тем, как трехмесячная дочка весело лопочет на своем малышковом языке, мило подрыгивая ножками и разгрызая беззубыми деснами погремушку.

И кто бы сейчас сказал, что этот улыбчивый ангел бушевал всю ночь, не давая мне спать.

Я с благодарностью смотрю на маму и даже не спорю с ней. Сил и правда нет совсем, а через четыре часа у меня уже занятия в музыкальной школе.

С тех пор, как я вернулась в родной Муром, прошла целая жизнь и теперь мне казалось, что той меня, Лины, живущей в шумной и неугомонной столице, всегда пугавшей меня своим ритмом и скоростью, влюбленной в своего мужа - идеального, благородного, богатого мужчину, срисованного с «карты желаний», вовсе никогда и не было. Здесь, вдали от суматохи, показухи и тщеславия, я чувствовала себя умиротворенно и спокойно. И мысленно я благодарила судьбу, что приняла единственно верное решение тогда- не ждать развития событий, впадая в еще больший нервный стресс, подвергая риску себя и растущего во мне малыша, а отпустить и уйти в тень… Убежать подальше от так и не ставшего родным большого города, от Ильи и воспоминаний о нем, от самой себя- той моей части, которая тоже так и не стала мной настоящей…