Раз, два, три – две полоски сотри - Дарья Волкова

– Да чтоб тебя!

Пальцы на руле дрожали. Нога на педали тормоза тоже. И в ушах звенело.

Потому что какой-то мудак на темно-красном кроссовере подрезал ее! Между ее передним бампером и его задним осталось… Юся, не могла точно сказать, сколько, но очень-очень мало!

А этот урод даже аварийкой не мигнул в знак извинения!

Юся отчаянно засигналила, протестуя против такого свинского поведения на дороге, но толку-то? Только собственное уязвленное самолюбие утешить – да оно так-то и не особо утешилось. На светофоре загорелся зеленый.

Не сводя сверлящего взгляда с темно-красной машины впереди, Юся сняла ногу с педали тормоза. Ну, погоди, голубчик, я тебе покажу, как людей подрезать на светофорах. Понабирают здоровенных машин – а ездить на них не умеют и правил не знают. У них одно правило: у кого колеса больше, тот и прав. Гад! Гад! Гад!

Юся буквально кипела от негодования. Она всегда неукоснительно соблюдала правила дорожного движения, и такие вот товарищи, которые считали себя умнее других – ее просто выводили из себя. Ну а как же, ему быстрее всех надо. Никому больше не надо спешить на работу, по делам, везти детей в детский сад и школу, только ему надо. Он один такой на дороге! Правила для него не писаны!

Ну, погоди!

Она нагнала темно-красный кроссовер на следующем светофоре, встала рядом и снова оглушительно засигналила. А потом опустила стекло. У Юси получилось привлечь к себе внимание. В соседней машине тоже опустили стекло.

За рулем был именно гад! Темноволосый, с мрачными темными глазищами. И гадски красивый, как Юся вдруг совершенно не к месту заметила.

– Чем обязан? – процедил он.

– Пункт восемь точка четыре правил дорожного движения, – отчеканила Юся. – При перестроении водитель должен уступить дорогу транспортным средствам, движущимся попутно без изменения направления движения. С правилами вообще не знакомы?

Водитель соседней машины сердито прищурился.

– А вы по сторонам смотреть пробовали? Или только вперед?

– Это вы обязаны были смотреть по сторонам, чтобы убедиться в безопасности маневра! – Юся повысила голос, который и до этого не был тихим.

– Еще раз повторяю – смотрите по сторонам!

– То есть, все на дороге должны вертеть головой, как бы ненароком не нарушить ваши планы, если вам вдруг ударит в голову моча или какая-нибудь другая биологическая жидкость, и вы захотите внезапно перестроиться?!

– Почему нервная такая? – неожиданно спросили ее из соседней машины. – Что, не драл никто давно? Извини, у меня есть постоянная партнерша.

Юся даже задохнулась всем, чем только можно – возмущением, воплем и всеми подходящими и не подходящими – в особенности, неподходящими – словами для ответа. Но было уже поздно. На светофоре снова зажегся зеленый, и темно-красный кроссовер, утробно рыкнув, ушел в точку.

Скотина! Целый день испортил!

***

– Юстинья Ефимовна, голубушка! – на Юсю из-за угла коридора решительно накатывал коллега по клинике, врач, уролог-андролог, Петр Федорович Бондаренко, поблескивая очками и нервно дергая свои усики родом из начала двадцатого века. – Спасайте-выручайте!

– А что случилось, Петр Федорович? Мы с вами вроде бы из конфессий не противоборствующих, но в некотором смысле противоположных.

Бондаренко коротко хохотнул и ухватил Юсю за локоть.

– Мазок из уретры надо взять, клиент уже штаны снял и готов, а Марье моей позвонили, что ребятенок в школе лоб расшиб. Ну и рванула, коза этакая.

– Петр Федорович, ну ребенок же! Святое! – укоризненно посмотрела на коллегу Юся. Ему было уже хорошо за пятьдесят, был он мужчина, как говорил про себя, видный и свободный, хотя где-то, кажется, в другом городе, имелась взрослая дочь.

– Святое, – не стал спорить Петр Федорович. – Потому и отпустил. А мальчика мне таки оприходовать надо! Юсечка, ну из всего этого бедла… – он покосился на пробегающую мимо администратора, – из всего нашего дружного коллектива только вам и вашим исключительно нежным и деликатным ручкам могу доверить сию процедуру! Понимаю, что не ваш профиль, но за мной не заржавеет. Очень надо. Парень там и так уже весь на нервах и практически готов к побегу от перспективы того, что кто-то проникнет в его святая святых. Ну, Юсечка Ефимовна, у вас же пока свободно, я у вашего цербера узнавал.