Риннатель Эллониталь с детства была содержанной, умела отделять факты от эмоций и мыслить трезво. И вот теперь кредит доверия ее разума был явно исчерпан. Уже второй раз за месяц она плачет на плече у мужчины и все из-за кого? Из-за одного и того же недодракона, поглоти его бездна! Ее жизнь была тихой и размеренной, пока судьба не принесла этого темного в академию. Чутье сразу кричало держаться от него подальше. Она и держалась, как могла. Но как так получилось, что они сблизились? Когда перешли на «ты»? Почему пьют вино вместе и прогуливаются в соседние государства. Когда она перешла ту грань, что теперь он позволяет себе трясти ее, как безвольное создание и говорить все это? При мыслях о «всем этом» накатила новая волна отчаяния и раздражения. Ведь он сказал правду, от начала до конца. Она сама убеждала себя, что такая жизнь ей нравится, и большего ей не хочется. Все эти годы она пряталась, не позволяла себе ничем выделиться, ни словом, ни делом. Была тенью самой себя. С появлением нового ректора все изменилось. Он всегда провоцировал ее на смелые поступки, поддерживал идеи и вдохновлял на новые. С ним она нашла себя ту, которую потеряла много лет назад. Эта мысль горечью разлилась внутри. «А он стоит весь такой идеальный и до боли красивый и упрекает ее. А что я? У меня нет ни дома, ни семьи, даже имени своего нет, почти нет. Я не могу позволить себе ходить без иллюзии, от меня будут шарахаться все, кто увидит. Тот же Дарберг первый отправит в дворцовые казематы, как особо опасный элемент. Почему он не сделал этого до сих пор? Он ведь наверняка знает или только догадывается» – думала Ринна.
– Как же я устала! – всхлипнула она, – Я так больше не могу. Я так больше не хочу!
– Вы устали после турнира, Ринна? – уточнил Эрл.
Они стояли по середине его гостиной. Лорд Клайс был обескуражен глубиной расстройства ледяной леди. Ему не раз приходилось успокаивать женщин в истерике. Обычно он обнимал их, шептал что-нибудь нежное на ушко, те всхлипывали и затихали.
Это был другой случай. Леди Блейнвир ничего не видела и не слышала, она бы не шелохнулась, если бы он перенес ее в бездну. Поэтому Клайс оставил все попытки и просто молчал. Внезапно раздался стук, в комнату зашла его мать. Леди Клайс – родная сестра лорда Дарберга старшего, резко замерла.
– Прости, Эрл, я не знала, что ты не один. Я зайду попозже.
Ринна оторвалась от мокрого плеча Эрла. Этикет гласил ей представиться. Она посмотрела на леди Клайс и произнесла:
– Простите мое вторжение в ваш дом, меня зовут Ринна Блейнвир.
Леди Клайс заворожено смотрела на Ринну.
– Ничего-ничего, мы всегда рады гостям. Чувствуете себя, как дома. Я прикажу подать чай. Хотя, нет, зачем чай? Оставайтесь на ужин, – засуетилась хозяйка дома.
– Не хотелось бы стеснять вас, леди Клайс.
– Какое стеснение, дорогая! Гости нашего сына – наши гости. Возражения не принимаются. Мы ждем вас с Эрлом через час к ужину, – с этими словами она вышла из комнаты.
Сын недоуменно смотрел вслед матери.
– Лорд Клайс, мне так неудобно. Вы не обязаны были возиться со мной. Не хотелось бы ставить вас в неловкое положение своим присутствием.
– Нет никакой неловкости, если моя матушка вас пригласила, значит вы ей понравились (а такое на его памяти было впервые), – мягко улыбнулся он.
Выйдя из комнаты, Кларисса Клайс отправила срочное сообщение брату. Через двадцать минут он со своей супругой вышел из портала в особняке Клайсов.
– Что за срочное дело, Кларисса?
– Мой сын привел в дом девушку!
– Поверь мне, твой сын уже давно и не раз приводил в дом девушку, – усмехнулся Дарберг старший.
– Она останется на ужин, – не оценила шутку Кларисса, – посмотри на нее. Я могу ошибаться, но она очень похожа на Аарану.
