Дания
Когда была маленькая, я боялась собак. С годами я поняла, что
люди бывают гораздо более пугающими. Но, как оказалось, и первым, и
вторым лучше не показывать свой страх, тогда есть шанс, что они не
нападут.
Поэтому я стараюсь идти по темной улице в бодром темпе, но на
бег не срываюсь. Свист и выкрики за спиной игнорирую. Если сейчас
смогу дойти до перекрестка, там начнется более освещенный участок
дороги, и прохожих должно быть больше. Не совсем же они отбитые, не
станут трогать меня при свидетелях?
- Черныш, куда торопишься? – издевательски интересуется мой
одноклассник в очередной раз.
Рюкзак, который висит у меня на плече, я перемещаю на живот и
крепко прижимаю к себе. Там самое дорогое: телефон и книги.
- Дань, ну притормози немного, - подключается второй, - мы
проводим.
Проводят. Конечно. Разве что в ад.
Делаю вид, что оглохла и просто топлю вперед. В фокусе держу
автобусную остановку, на которой, как обычно, никого нет. Но после
нее, метров через двести, будет уже не так страшно. Там и магазины,
в один из которых можно будет забежать и отсидеться.
- Я не понял, ты зазналась, что ли? – уточняет Артур.
Я интуитивно слышу, что легкомысленные издевки сменили
тональность, и настораживаюсь. Ускоряю шаг, крепче прижимая к себе
вещи. Пусть хоть убивают, книги тронуть не дам, я их только
забрала.
Илья Адаменко выдыхает:
- Да стой ты!
И голос его звучит гораздо ближе, чем я рассчитывала. Когда
улавливаю спиной движение, тоже начинаю бежать, но он оказывается
быстрее. Хватает меня за лямку рюкзака и дергает на себя. Я держу
его мертвой хваткой, но именно поэтому меня разворачивает назад, а
когда молния рвется, я падаю на асфальт, а все мои вещи высыпаются
рядом. Черт. Черт. Черт.
- Сама виновата, - произносит Артур назидательно, догоняя нас и
останавливаясь рядом с другом.
Адаменко и Базоев. Два демона, с легкой подачи которых моя жизнь
год назад превратилась в бесконечную борьбу за выживание.
- Порнушку свою опять читаешь?
- Ну-ка, что тут у нас?
Когда Артур тянется к одной из книг, я наконец отмираю и
отпинываю его руку. Кидаюсь собирать все в разодранный рюкзак, но
Базоев хватает меня за шкирку и шипит:
- Ты че, буйная?
- Это ты буйный, дебил! – верчусь, стараясь освободиться. – Если
вам мозгов хватает только на то, чтобы вывески алкомаркетов
прочитать, это не моя проблема!
Илья упирается ладонью мне в лоб и толкает обратно на дорогу.
Приземляюсь на задницу и смотрю на него с ненавистью. Вот бы он
воспламенился и истлел до костей прямо сейчас!
- Ты попутала, родная? – спрашивает Адаменко почти ласково. –
Чернышевская, смени тон.
Я ногой подтягиваю к себе ближайшую книгу. Она в пленке,
надеюсь, обложка не пострадает.
Отвечаю тем временем:
- Пошел ты.
- Что ж ты за стерва отшибленная, - начинает Артур, но
договорить не успевает.
Кто-то налетает на него со спины и бьет кулаком в ухо. Базоев
воет и, согнувшись, прижимает ладони к голове.
Парень, который выскочил, как черт из табакерки, тут же хватает
Адаменко за толстовку, разворачивает на себя и толкает его в грудь.
Тот нападения не ожидает, поэтому валится на землю, загребая
ладонями редкие опавшие листья.
А я почему-то думаю о том, что август только заканчивается, а
деревья уже с готовностью начали сыпать листвой. Будто устали.
Мои одноклассники, хоть и агрессивные, но на самом деле
трусоватые, поэтому в драку не лезут, несмотря на численное
преимущество. Переглянувшись, поднимаются и бегут вперед. К
безопасному участку дороги, к которому я так стремилась.
Я перевожу ошарашенный взгляд на незнакомого парня. Спортивные
серые штаны, белая олимпийка с молнией и воротником-стойкой. У него
очень короткая стрижка. По бокам почти под ноль, а наверху всего
пара миллиметров темных волос. Когда он присаживается на корточки
около меня, я рассматриваю красиво изогнутые черные брови и глаза,
которые кажутся просто смоляного цвета. Хотя видела ли я
когда-нибудь смолу? Кажется, смотрю на нее прямо сейчас.
