«Анкетные данные» существовавших к началу Первой мировой войны частей и соединений русской пехоты, кавалерии и артиллерии – историю сформирования и переформирований, официальное старшинство, дату праздника части, перечень наград части, особенности ее униформы – сейчас легко найти как в справочниках>1, так и в сети Интернет. К ним мы и отсылаем всех интересующихся этими сведениями.
Мы же в этой книге постараемся охарактеризовать то, что не отражено в официальных документах, то, что не регламентируется уставами, приказами, инструкциями и наставлениями, а вырабатывается жизнью, конкретными условиями, в которых существует часть или соединение, – индивидуальные особенности, неписаные традиции и обычаи полков, батарей, дивизионов, бригад и дивизий. Словом, то, чем часть или соединение выделялось среди десятков, а то и сотен себе подобных.
Или хотя бы уровень боевой выучки и дисциплины части или соединения к началу Первой мировой. Он ведь тоже может выделять часть и соединение на фоне других.
Иными словами, мы (впервые в историографии) предлагаем своего рода справочник по индивидуальным особенностям, традициям и обычаям частей и соединений русской пехоты, кавалерии и полевой артиллерии, существовавшим к началу Первой мировой войны, т. е. к августу 1914 г.
Аналогов такого справочника пока что нет. Попытки обзора индивидуальных особенностей и традиций частей русской армии начала ХХ в. касались до сих пор лишь гвардейской пехоты и гвардейской кавалерии – да и те были предприняты лишь А.В. Марыняком и нами>2 (причем А.В. Марыняк ставил своей задачей дать именно обзор, а не справочник по всем гвардейским частям).
Да, мы отдаем себе отчет в том, что для большинства частей и соединений источники (а здесь важны прежде всего источники личного происхождения: воспоминания, дневники, письма) соответствующей информации не содержат. Но считаем, что это не повод, чтобы не обрисовать «физиономию» тех, по которым такая информация все-таки имеется. Тем более, что она интересна не только сама по себе. Как отмечал еще в 1860-х известный военный писатель, генерал-майор Р.А. Фадеев, если часть имеет «свой нравственный оттенок, свою оригинальность, свои обычаи», то она будет «составлять нечто вроде маленькой национальности» – а значит, «составлять одно боевое целое», «такое целое. в котором ни одиночный боец не выдает товарища, ни рота не выдает роту, ни полк во всем составе не допустит кого-либо превзойти себя»>3.
Иными словами, «оригинальность» и «обычаи» полка помогают возникнуть корпоративной спайке – стимулирующей (наряду с сознательным отношением к воинскому долгу и военной присягой) боевую работу не за страх, а за совесть и тем повышающей боеспособность части.
В тексте нам не раз придется употреблять термины «петровский полк» и «суворовский полк». Суворовскими к 1914-му называли в русской армии полки, в которых служил или с которыми был тесно связан А.В. Суворов, а петровскими – сформированные при Петре I (1682–1725), этом фактическом создателе русской регулярной армии. (Регулярные полки в России формировались с 1630 г., но только Петр сделал регулярную армию постоянной и дал ей идеологию – законодательно закрепив ее предназначение защитницы интересов государства>4.) Офицеры частей, сформированных после 1725 г., но не менее чем наполовину из подразделений петровских полков (и имевших поэтому старшинство с момента основания этих последних), считали петровскими и эти части.
Уточним и еще два терминологических вопроса.
Отдельной частью в русской армии в 1914 г. считались полк, отдельный батальон (в кавалерии – отдельный дивизион), батарея и отдельный эскадрон (или сотня) – формирования, полностью самостоятельные в хозяйственном отношении. Соответственно,
