«Поцелуй чудовище, чтобы снять с
него чары», — так говорится в сказках. И ни один сказочник не
упомянул, что поцелуй должен быть волшебным! А это, как я считала,
необходимое условие.
Слава всем богам, что магия у меня
имелась. Пусть и небольшая, скрытая от всех, но магия!
И теперь я собиралась спасти
чудовище. В оковах, тёмное, безобразное, с пупырчатой, как у жабы,
кожей оно неуклюже распласталось на полу подземелья. Я наклонилась
над чудовищем, и, целуя его прямо в губы, закрыла глаза. В голове у
меня пронеслись обрывки фраз, которые я подслушала, стоя у дверей
спальни господина Энери:
— …Хороший был артефакт, но чары
могут долго не продержаться…
— …Его нужно убить на рассвете…
— …Мы принесём его в жертву
богам!
Нет, не принесёте. От моего поцелуя
будто голубые искры пробежали по шкуре чудовища. Я отпрянула и
зачарованно смотрела, как оно меняется. Мне почудилась тонкая
светящаяся нить, которая потянулась от меня к пленнику, связывая
нас, а затем исчезла.
Но что такое? Вместо человека
чудовище превращалось… в дракона! О нет! Только не это! Я с ужасом
смотрела, как бородавки на шкуре спасённого сменяются чешуёй. Как
растут огромные кожистые крылья… И вот дракон — великолепный белый
дракон с тонкими шипами на голове и хвосте, — зарычал и выпрямился.
Треснули и распались металлические оковы, как сухие деревяшки.
Не помня себя, я помчалась к выходу
из подземелья. Да так резво, словно у меня самой выросли
крылья!
— Эй, куда? И что ты здесь делаешь?!
— схватил меня за руку проснувшийся стражник. Второй тоже протирал
глаза. Снотворного хватило ненадолго!
Вырываясь, я крикнула:
— Дракон!
— Что?! — Стражник отпустил меня и
схватился за меч. Тут раздался топот, рык, и дракон ударил лапой в
затрещавшую дверь!
Я взвизгнула и пустилась прочь.
Скорее, скорее далеко отсюда! За спиной слышались крики, призывы на
помощь, но я не оглядывалась. Выскочила со двора, мечтая только о
том, чтобы добраться до спасительного леса. Путаясь в длинном
платье, побежала в поле. И только когда в небе стало светло, как
днём, я не выдержала и обернулась.
Замок господина Энери пылал. А над
ним, простерев крылья, кружил спасённый мной дракон.
Я прижала ладонь ко рту и
покачнулась. Замок! Люди… неужели дракон всех убьёт? Издали было
видно мечущиеся фигурки. Вот одна, вся в белом, кинулась к полю.
Человек был всё ближе и ближе, и я узнала в нём господина Энери. Он
хотел скрыться, бросив свой горящий замок, жену, слуг и стражу!
Но дракон не дал ему этого сделать.
Я увидела, как гигантский ящер снижается, преследует господина
Энери… и распахивает пасть, полную острых зубов, а из неё наружу
рвётся пламя.
— Боги, помогите! — Я закрыла лицо
руками и сама не поняла, как очутилась на земле. А затем на меня
дунуло ветром и чуть не унесло, как былинку.
Я отвела руки от лица и вскрикнула:
дракон! Он опустился на поле и теперь шёл ко мне. А за спиной его
плясало рыжее пламя, и в тёмном небе таял дым.
Глаза дракона, голубые, как цветущий
лён, нестерпимо яркие, смотрели прямо на меня, пригвождая к месту.
Руки и ноги у меня ослабели. Даже если б я попыталась убежать, не
смогла бы.
А кроме того, между нами снова
протянулась невидимая нить, и я в панике подумала, что же это
такое, как теперь от неё избавиться.
— Кто ты? — пророкотал дракон, и от
его дыхания всколыхнулась весенняя трава.
— Я… я Роника! Простая служанка,
господин дракон, — лепеча, я отползала от него, судорожно хватаясь
за растущие кругом колючие стебли, обрывая их.
— Лжёшь!
Миг — и дракона окутала белёсая
дымка, а затем из неё вышел… человек. Высокий, стройный, хорошо
сложенный, с тёмными волосами и резкими чертами лица. Одет он был
по-простому — в белую рубашку и коричневые штаны, заправленные в
высокие сапоги, а сверху накинут чёрный плащ.
