Плохой для недотроги. Моя! - Ая Сашина

Аннотация:

Время не лечит, но примиряет с болью: учит жить, не замечая её. Однажды даже начинает казаться, что прошлое - лишь плохой сон!

-Ма… - зовет меня крошка Оливка. С нежностью смотрю на неё, не замечая большого черного монстра, припаркованного рядом с моей машиной. – Ма-си-х… - произносит какую-то абракадабру. Оливия говорит много, но понять её порой очень сложно.

-Что, малышка? – поднимаю голову, чтобы посмотреть в ту сторону, куда смотрит сама Оливка.

Сердце больно ударяется о ребра и летит вниз. В глазах темнеет.

-Привет… - раздается мужской голос, который, казалось, никогда больше не коснется моих слуховых рецепторов.

-Ма… - тянет меня за руку малышка, смущаясь обладателя мотоцикла. – Ма?..

Лишь этот тоненький голосок дает мне силы для того, чтобы опрометью не броситься обратно за ворота.

-Привет! – сжимаю крепче ручку Оливки и смело смотрю в синие глаза.

***

Продолжение истории Адама и Ангела из «Плохой для недотроги. Я тебя испорчу» https://litnet.com/shrt/PJmy

МОЖНО ЧИТАТЬ КАК САМОСТОЯТЕЛЬНУЮ ИСТОРИЮ!

БЕСПЛАТНО в процессе написания! Новые главы 2-3 раза в неделю.

ОЧЕНЬ ПРОШУ ПОДАРИТЬ ИСТОРИИ ЗВЕЗДОЧКУ И ДОБАВИТЬ В БИБЛИОТЕКУ!

С любовью, Ая!

ПРОШЛОЕ

На следующее утро я всё-таки не спешу уезжать. Солнце только начинает подниматься, его лучи пробиваются сквозь занавески, и я лежу, уткнувшись в подушку и прислушиваясь к тихим звукам. Каждый из них вызывает во мне ностальгию — шепот ветра за окном, шум выезжающих со двора машин. Сама не успела заметить, как привыкла к этой квартире.

После долгих раздумий я поднимаюсь с постели, понимая, что не смогу уехать, не увидевшись с матерью. Пусть плохая, но она была рядом столько лет. А теперь не будет… На глаза набегают слезы, но вытираю их. Такими темпами далеко точно не уеду.

С глупой надеждой смотрю на телефон. Вдруг Адам звонил, а я не слышала? Или написал что-то?.. Но меня ждет разочарование. Ни пропущенных звонков, ни сообщений нет.

Солнце поднимается всё выше, но его свет меркнет для меня. Всё вокруг раскрашивается в серые цвета.

Заставлю себя позавтракать. Силы еще понадобятся. Встреча с отцом, которого не видела много лет, конечно же, страшит. А еще предстоит ведь познакомиться с его семьей. Как эти люди воспримут меня? Примут ли?.. Я не знаю, чего ожидать дальше. Что принесет мне завтрашний день? Возможно, мне придется вернуться быстрее, чем хотелось бы?

По пути в больницу не выпускаю телефон из рук. Глупая… Всё жду звонка от Адама. Но звонит лишь староста группы, спрашивает, почему меня нет на занятиях. Отвечаю, что перезвоню ей позже. Пока я сама не знаю, что говорить. Что приду на занятия после выходных? Или что вообще не приду? Становится вдруг безумно страшно…

Мама, когда захожу в больничную палату, ничего странного во мне не замечает. Я, конечно, не рассказываю, что собираюсь ехать к отцу, но мысленно прощаюсь с ней. Мама весела, говорит, что всё будет хорошо, что мы обо всем плохом забудем, что всё наладится. Про Адама даже не вспоминает, словно его никогда не существовало.

«Нет, мама. Я ничего не забуду. Но постараюсь жить с этой болью дальше».

После больницы возвращаюсь домой. Я знаю, где мама хранит деньги. Беру оттуда столько, чтобы хватило на билет к отцу и немного на еду на первое время, если я решу остаться там. Ну, или на обратный билет, если буду вынуждена вернуться. Затем подхватываю чемодан и, снова едва сдержав слезы, выхожу из квартиры.

Адам так и не звонит. Я теряю остатки надежды и, не выдержав, набираю его номер сама. Сердце колотится в груди, когда я слышу гудки — как будто каждый из них отрезает меня от реальности. Но вскоре ожидание перерастает в разочарование: мой вызов просто отклоняют. Я остаюсь одна со своими мыслями, и мне становится невыносимо больно.