Пробуждение было мягким. Солнечный
свет попал на лицо, и я улыбнулась, не открывая век. А потом пришли
воспоминания.
Я сказала мужу, что задержусь на
работе, а сама отправилась в парикмахерскую, наводить марафет. У
нас была годовщина, но, несмотря на то, что он наверняка забыл о
ней, хотелось сделать сюрприз любимому.
Что ж, сюрприз получился не только
для него. Когда я открыла дверь и услышала шум воды, то не
заподозрила ничего неладного. Скинула обувь, куртку, отнесла
купленный по дороге тортик на кухню и только потом отправилась мыть
руки. Осторожно приоткрыла дверь ванной и тут же застыла как
вкопанная, увидев на занавеске вместо одной тени – две.
Движения теней, издаваемые звуки не
оставляли большого простора для воображения. Несколько минут я тупо
смотрела перед собой. Сердце бешено колотилось в груди, а мозг
выдумывал тысячу и одну «отмазку», убеждающую меня в том, что это
все не то, что я думаю. Может, деверь неожиданно нагрянул в гости
вместе с очередной подружкой? Сосед, у которого засорилась
собственная ванна? В конце концов, я не выдержала. На негнущихся
ногах подошла ближе и одернула чертову занавеску.
От возникшей в памяти картины
накатила тошнота, я распахнула глаза и резко села. Живот тут же
пронзила боль. Потянулась рукой и нащупала плотную повязку вокруг
талии.
– Леди Салландара, прошу вас, вам
надо лежать, – пухленькая старушка припала к моей кровати, пытаясь
уложить обратно.
– Что случилось?! – на мой крик в
комнату ворвался смутно знакомый мужчина и, мгновенно оценив
обстановку, шагнул к окну и задернул шторы.
– Доктор сказал не тревожить леди.
Зачем ты открыла окно, Марта?
Старушка побледнела и залепетала
что-то про воздух и солнце.
– Вон отсюда! Иначе я доложу Лорду
Крейну, что из-за вас у Леди вновь начался приступ!
Белая как мел служанка пулей вылетела
за дверь.
Я молча повертела головой, пытаясь
понять, куда я попала. Обстановка казалась сюрреалистической. Чужой
и знакомой одновременно. Мужчина у окна не сводил с меня взгляда
бледно-зеленых глаз. На нем был старомодный костюм с воротником
стойкой. Растрепанные черные волосы и длинный прямой нос делали его
похожим на нахохлившегося грача. С губ сорвалось неожиданно
всплывшее в голове слово:
– Янош…
– Я сказал Лорду, что ты поранилась
случайно, – безапелляционным тоном заявил мужчина, и я поняла, что
Янош – это его имя, которое я откуда-то знаю.
– Нет, зачем мне… – пытаюсь
возразить, все еще не понимая, что происходит.
И вообще, какой еще Лорд? Он, должно
быть, шутит!
– Конечно, нет, Салли, – Янош выделил
обращение обманчиво мягким тоном. Меня вообще-то Саша зовут.
Александра Еремеева. Какая еще Салли? – Но я нашел тебя в
заброшенном крыле, с порезами и со следами угля на пальцах. Что еще
я должен был сказать твоему отцу?
Я на секунду прикрыла глаза,
вспоминая, как брела по каменному коридору, надеясь найти спасение
до того, как силы окончательно оставят меня.
– Перед тем, как потерять сознание,
ты кое-что сказала. Я не все запомнил, – распахнула веки и,
нахмурившись, посмотрела на Яноша. – «По-мо-ги-те-ме» Что это
значит?
Я словно проснулась. Холод пробежал
от макушки по спине и сконцентрировался где-то в пятках.
Все, что говорил мне Янош, он говорил
на чужом языке. И я его понимала. Мало того, не осознавая этого,
сама на чужом языке думала.
– «Помогите», – повторила я вслед за
мужчиной, но губы не хотели слушаться, не хотели выговаривать
непривычные звуки.
– Так что это значит? – нетерпеливо
спросил он.
– Всего лишь просьба о помощи, –
голос предательски дрогнул.
Что со мной произошло? Я что, умерла
и попала в ад? Но ведь от разбитого сердца не умирают. Или мое
попросту не выдержало?
