Глава первая. ДЕБЮТ
Головная боль и сухость во рту.
Два ощущения лучше, чем одно. Организм не зацикливается. Он пытается понять, что же хуже – колун в мозгу или Сахара в горле.
Вино делали тысячелетиями. Создавали миллионы рецептов. Разрабатывали несметную тучу технологий. Веками доводили процесс до совершенства. Но никому не удалось сделать напиток, от которого утром бы не болела голова. Если вечер удался.
– Сеня! Ты уже дошел до кондиции?
– До какой?
– До нужной.
Промелькнувший в мозгу диалог показал, что голова подключилась к процессу осуждения деятельности виноделов.
Действительно, препаратов, нейтрализующих алкоголь в крови, хоть пруд пруди, можно три литра спирта выпить, и ни в одном глазу. Голова с утра болеть не станет, но и в кондиции не будет. И если побывал в кондиции, в нужной, то одной таблеткой за минуту любое похмелье легко снимается. Как рукой. Но сначала нужно проснуться с четырьмя тоннами чугуна в голове. И выжженным полем в глотке.
К двум ощущениям прибавилось третье. Мозг услужливо подсказал анекдот в тему: «Да! Пью я водку, пью! Потому что жидкая. Была бы твердая – грыз бы!» Возникшее избыточное давление ниже пояса подтвердило, что хотя вчера по большей части вино было сухое, но все равно жидкое.
Три ощущения – это уже достаточный повод, чтобы предъявить организму претензию в бездействии. Да он и сам все понял. На всякий случай выдал стандартную фразу – зачем так напиваться? Не знает он зачем! Любой школьник знает, а организм с утра, видите ли, не знает! Держите меня за хобот! Да без нужной кондиции эрософон, что баба-яга против Апрелины Джолой – победительницы конкурса «Сексуальность года».
Артур повел ладонью по простыне, выискивая точку, где рука может оказать посильную помощь организму по приведению тела в вертикальное положение. Пальцы наткнулись на что-то теплое. Неожиданно. Еще несколько прикосновений сообщили, что это теплое не так уж и мало. Озадаченный Артур, с трудом оторвав голову от подушки, повернул ее, желая узнать, что же там обнаружила рука.
Все три ощущения разом испарились, уступив место четвертому – оторопи. На Артура смотрели большие глаза цвета утреннего моря. Короткая прическа, казалось, состояла из нескольких вороньих крыльев, но в целом, выглядела удивительно элегантно. И это несмотря на ранний час. Относительно, разумеется. В тонких, четко очерченных губах пряталась едва заметная усмешка. Обнаженные плечи не выглядели хрупкими, скорее наоборот, выдавали приверженность своей хозяйки к спорту. Из-под темно-синей атласной простыни высовывалась почти во всю длину точеная нога, ничем не уступающая ноге Апрелины.
Здесь до Артура дошло, что его ладонь размещается на бедре красавицы. Словно получив электрический разряд вольт в триста, он шарахнулся в сторону, не удержался на краю кровати и грохнулся на пол. Полный искреннего веселья смех девушки заметался по комнате.
О, ужас! Все подробности минувшей ночи разом всплыли в памяти. Неужели это было на самом деле!? Неужели он все это вытворял с реальной красавицей, а не квазивиртуальным продуктом эрософона?
Над краем кровати появилось улыбающееся лицо.
– Неплохо! – проговорила красавица. – Когда у меня будет бегущая в панике армия, я назначу тебя командиром.
Артур только прикрыл глаза. Уж лучше бы раскалывалась голова, а во рту топталось стадо одногорбых верблюдов.
– Прости… те, – выдавил он.
– Что случилось? Куда подевалась ночная ретивость?
– Я… Я не хотел…
Ничего хуже он брякнуть не мог.
– Что?! Не хотел! Не хотел меня?!
Голос звучал грозно-возмущенно, но в аквамариновых глазах плясали чертики веселья.
– Нет! Я не хотел сказать, что не хотел…
Артур запутался окончательно. Замолчал. Вспомнил ночь, и краска стыда выступила на щеках.
