Острые грани нежности - Тиана Макуш

Прячущий глаза, пылающий щеками и ушами Сашка сразу меня насторожил. И дело не в заваленном зачете точно – во-первых, семестр только начался, а во-вторых, на такие вещи за два года учебы братец научился реагировать спокойно, да и я на уши ему по поводу успеваемости сильно не приседала. Мальчик большой, сам понимает, что стоит на кону. Завалил – пересдаст.

Странно только, что он среди недели заявился… Так-то этот лентяй и любитель поспать отказался жить у меня на время учебы, предпочтя общагу. Мол, ездить далеко до универа, сильно рано вставать надо.

Это да: папка так и не смог перебороть «тягу к земле», поэтому не квартиру в самой Москве купил (хотя вполне мог себе это позволить), а построил небольшой, по сравнению с окружающими особняками, двухэтажный дом в приличном коттеджном поселке в пределах северной части МКАДа. После смерти отца унаследовав все имущество, я решила так и остаться жить в уже привычном доме. Ну нравилось мне тут – воздух свежий, толп народа нет, тихо, уютно.

А Сашка все равно лентяй! Я ж ему на совершеннолетие мот подарила (этот позер его пафосно байком величал, хотя это был обычный дорожник – универсальный рабочий коник для начинающих) – самый классный транспорт для передвижения по вечно стоящей в пробках Москве! Но нет, понтоваться перед девчонками новенькой хондой, это он запросто, а встать пораньше – фиг.

И все же… странный он какой-то. Поприветствовал скомканно, в щеку даже не поцеловал и вообще засуетился собираться. И ведь как партизан молчать будет, если не спрошу в лоб – знаю я его. Так что, ухватив братца за запястье, довела его до дивана и усадила, сама сев рядом.

– Так, мелкий, а теперь признавайся, что натворил?!

И неважно, что «мелкий» возвышается надо мной на целую голову. У нас разница в семь лет, так что хоть он бородой обрастет, а мелким для меня останется. Сашка вскинулся возмущенно, набрал в грудь воздуха, но стоило встретиться со мной взглядами, покраснел пуще прежнего и снова отвел взгляд. Да что ж такое?

– Ничего я не натворил! Нормально все.

Точно что-то случилось – вон, даже без своих молодежных жаргонизмов заговорил. Почти литературно. Я не ханжа, и сама порой могу чего-нибудь ляпнуть, но он порой аж вымораживает своими выражениями.

– Ну конечно. Шурик, чего ты мне лапшу вешаешь? Забыл, что никогда не получалась мне врать? – Вот да, маму с отчимом обманывал с полпинка, а я его вранье на раз раскусывала. – Ты чего средь недели прикатил-то?

Я еще от ворот удивилась, увидев во дворе его мотоцикл, но на такую встречу все же не рассчитывала.

– Да нам о макроэкономике реферат задали, а я точно знаю, что у тебя литература есть.

Это да, все же я тоже в свое время экономический закончила, и литературы дома было полно. В основном в кабинете-библиотеке, но и в спальне кое-что часто используемое держала… Логические цепочки начали выстраиваться, шарики в голове закрутились, и я с подозрением уставилась на Сашку. Так-то книги у меня лежат там по самым разным местам, но чтобы наткнуться на кое-что смущающее, не предназначенное для чужих глаз, это надо хорошенько порыться в шкафу.

– Нашел?

Братец быстро глянул исподлобья, поджал губы, а потом резко выдохнул:

– Нашел! Ксюха… а ты что, из этих? Ну, которые любят, когда плетками стегают, наручники надевают и всякое такое? – Он неопределенно покрутил ладонью в воздухе и передернул плечами.

Вот как, значит. Я прищурилась и усмехнулась, хотя, конечно, от факта раскрытия некоторых своих особенностей перед родными вполне обошлась бы. Но что уж теперь.

– Во-первых, что тебя понесло в шкаф? Там книг точно никаких нет.

Сашка отвернулся, упрямо поджав губы и промолчав. Паразит любопытный.