Обитель порока - Любовь Сладкая

Любовь Сладкая

Обитель порока

(продолжение романа «Четвертая жена синей бороды»)

Итак, мы были дома. Теперь все мне казалось здесь другим – даже замок, он словно стал светлей, не то, что я увидела вначале, когда вынуждена была упасть перед лордом Сергеем Вартимором на колени, в первый раз.

Вначале я много читала, а гуляя тенистыми аллеями огромного парка, часто засматривалась на темную гладь озера, покрытую милыми цветками кувшинок.

Также любила переходить мост и углубляться в живописные уголки, так что всего лишь за месяц выучила там почти каждую тропинку, каждое деревце и кустик.

Потом мне и вовсе понравилось побыть в одиночестве, какая-то странная меланхолия овладела моим телом, а также мыслями. Иногда ни с того ни с сего я могла заплакать.

К сожалению, мой муж не мог меня сопровождать – он постоянно был занят делами, хорошо хоть его детьми занимались няньки и гувернантки. Поэтому я забросила прогулки и просто скучала. Вышивать мне надоело, от чтения начинала кружиться голова, а подруг у меня не было, ведь даже Лия вышла замуж и теперь была занята своим домом, мужем и детьми.

Когда до родов оставалось чуть больше месяца, я разленилась, настолько, что до полудня оставалась лежать в кровати, а то и дольше, напихиваясь сладкими булочками. Но лекарь сказал, что, напротив, мне необходимо больше двигаться и дышать свежим воздухом. Поэтому я все-таки изредка выходила в парк, но всегда одна, ведь служанки меня ужасно раздражали своей ограниченностью – о чем с ними говорить?

В этот раз на прогулку я одела просторное темно-коричневое платье из бархата, отороченное золотой тесьмой, оно было длинным – спадало до земли и даже немного влачилось за мной, когда я шла. В руках моих, затянутых в перчатки, был зонт от солнца. Все мысли кружились вокруг будущих родов, а также я переживала за маму – как она там? И как отец. Как бабушка. Мы с ними давно не виделись. Но, мой муж пообещал, что как только наш малыш родится, мы сразу же отправимся в гости к родным.

Солнце клонилось к закату, я задумалась и незаметно забрела в неизвестное мне место. Это был самый конец парка, в котором росли одни густые кустарники – сирени и жасмина, ничего интересного, поэтому никогда прежде я не бывала здесь. Тропинка уже почти исчезла из-под ног, но меня неумолимо влекло к высокой стене ограды. Подойдя поближе, я увидела, что стена была не такой уж и белой, местами облуплена, и на ее серых плешах уже поселился мох.

«Нужно будет сказать, чтобы заделали это безобразие», – подумала я, решив развернуться и уйти – сумерки сгущались.

Вдруг нежный луч скользнул по пушистой зелени мха, и что-то там сверкнуло. Мне стало любопытно и, подняв повыше юбки, я засеменила к интересующему меня месту.

«А вдруг это сорока утащила какую-то драгоценность? – подумала я. – Или же это клад, спрятанный предками моего мужа давным-давно в толстой стене».

Раздвигая руками густо сросшиеся ветви, я просто-таки продиралась к ограде, и не заметила глубокий овраг, неожиданно разверзшийся у меня под ногами. Не успев даже крикнуть, я полетела вниз. При этом выпустила из рук зонт и отчаянно цеплялась за землю и корни, которые тут же отрывались, оставаясь у меня в пальцах. Конечно же, больше всего я опасалась за свой беременный живот, поэтому, упав на спину (слава богу, подо мной был мягкий настил из истлевших листьев), первым делом погладила малыша.

– Ты как? Не испугался? – нежно прошептала я, думая лишь о нем.

Кажется, я не ударилась, только обломала ногти, и они щемили, да еще поранила лодыжку. Но это были сущие пустяки по сравнению с тем, что могло бы произойти. Поэтому, быстро встав на ноги и отряхнув платье, посмотрела по сторонам. И – о, ужас! – поняла, что из такой глубины самой мне ни за что не выбраться. Я неожиданно попала в западню – края рва высились над моей головой в два моих роста, а может, и больше. Оставалось кричать, звать на помощь, что я и сделала. Но только не учла, что в этом месте меня вряд ли кто услышит – так как я зашла слишком далеко.