— Светозар, спать пора! — князь Пересвет открыл окно горницы и
выглянул во двор своего терема, где с сыном его воеводы играл
княжич.
Тот вздохнул, отбросил свой деревянный меч и отправился в
светлицу. Там его уже ждала кормилица, горячо любимая бабка
Малуша.
Старая нянька поправила лоскутное одеяло и присела на резную
лавочку у кровати юного княжича Светозара. Она зажгла фитиль в
плошке с жиром, заменявшим светильник, и взяв в руки пяльцы с
вышиванием, начала неспешный сказ.
— В далёкие времена, когда боги ещё ходили по земле, жил в
одном граде князь, и звали его Дадон. Захотелось ему как-то княжить
не только на своих землях, а и соседские захватить. Начал он набеги
да разбой чинить на торговых трактах, данников других князей ловить
да грабить. Но не удавалось ему никак победить никого, все отпор
давали.
— Почему же, нянюшка? — спросил княжич, приподнимаясь на локте и
подперев кудрявую головку рукой.
— Да потому, что Дадон был князь неправедный. Жадный, коварный,
с душой чернее смолы. Его сердце было холодным, а взгляд злым.
Никто не хотел ему служить, ни один воин не желал биться за такого
правителя. Вот и не было у него ни войска крепкого, ни соратников
верных.
— А что ему нужно было? — воскликнул Светозар, ему не нравилось,
что в сказках всегда бывают злые герои.
— Он хотел всего и сразу. Богатства безмерные, власти
безграничной, а главное — он хотел, чтобы все его боялись. Но страх
— не сила, дорогой мой. Он только рождает ненависть. Одной силой
крепкого княжества не построить, люди своего князя любить
должны.
— Как отца? — княжич присел в постели.
— Да, как великого князя Пересвета любят, — кивнула кормилица,
укладывая мальчонку обратно. — И как тебя любить станут, когда ты
на престол взойдешь. — А теперь далее слушай.
— И задумал тогда Дадон изловить Жар-птицу.
— А что это за птица такая?
— Ах, детушка, ты бы видел ту птицу! Не то, чтобы птица, а чудо
какое-то! Голова словно из золота, с красными камнями, блестящими
как рубины. Глаза — как два тёмных озера, в них отражаются все
звёзды ночного неба. А перья! Словно пламя в полдень, ярко-красные,
но не простые, а с золотыми вкраплениями. И каждое пёрышко блестит,
как драгоценный камень. И летит она не как другие птицы, а словно
танцует. Крылья у неё широкие, как у сокола, но перья мягкие как
шёлк. И когда она взлетает, то оставляет за собой след из золота,
словно солнечный лучик касается земли. А хвост у неё огненный, как
молния Перуна! И если кто-нибудь к ней хотел приблизиться, то хвост
её мог зажечь всё вокруг. Опасна она была, но и красива неимоверно.
А одно её перо может всю твою светлицу озарить светом, да таким
ярким, как солнышко. А служит эта птаха самой Лели, весну призвать
помогает, да Карачуна с Марой до зимы прогнать.
— А зачем князю такая опасная птица?
— Ну как зачем? Чтобы города соседние палить да жечь. И тем
самым страх сеять. — Старушка отложила вышивание. — Мне дальше
сказать али не надо?
— Скажи, князь велит тебе молвить. — Светозар изобразил голос
отца.
— Узнал Дадон от людей сведущих, что изловить птицу сложно,
но можно добыть яйцо. Как сказал ему волхв — «В синем море-окияне,
да на острове Буяне, есть жар-птицино гнездо, в нём найдёшь ты,
князь, яйцо…». Князь тотчас же приказал собирать дружину и готовить
ладьи.
— А где этот остров Буян? — Юный князь снова приподнялся, глядя
на нянюшку.
— Не простой то остров, а каменный, словно великан гранитный из
моря вырос. Лежит он середи моря-окияна, где волны бьются о скалы,
и ветры гуляют по берегам, а на нём лишь один дуб растёт. На том
древе гнездо у жар-птицы. Говорят, там же и смерть Кощеева
спрятана.
— Которая в яйце?
— Да, которое в утке, а та в зайце, а заяц в сундуке. Дальше
скажу?
