Ночь. Остров. Вурдалаки - Анна Савина

Всё началось с опоздания. Им же и закончилось. Я опоздала на паром. А тот опоздал на полчаса. Он прибыл, когда туристы с рюкзаками уже начали волноваться. Они бы выплеснули это волнение на начальника пирса, если бы таковой существовал в природе. А так приходилось лишь бросать тревожные взгляды на водную гладь.

Судно подошло к пристани, шумно отфыркиваясь от преследовавших его чаек и неуклюже развернувшись, едва не ткнулось носом в пирс. Туристы тут же заняли переднюю палубу и принялись фотографироваться на фоне заката. Местные смотрели на них с насмешкой. А на меня с недоумением. Ибо выглядела я как местные, но, по сути, давно уже таковой не была. Я одевалась не так, ходила не так, да и смотрела на туристов скорее с любопытством, чем с пренебрежением.

Я взошла на борт последней, торопливо миновала сходни, едва не выругалась, когда чемодан зацепился колесом за доски и невольно заставил меня замедлить шаг. Зашла и сразу укрылась на нижней закрытой палубе. Я не испытывала ни малейшего желания смотреть на подвижную воду.

Полчаса, максимум сорок минут, и я снова окажусь на твёрдой земле. Я достала телефон. Дальше откладывать разговор не было смысла. И все же я помедлила, прежде чем нажать на вызов.

– Миа?

– Здравствуй, папа.

– Что-то случилось? – в голосе отца слышалось беспокойство.

– У меня нет, – ответила я.

– Точно?

– Пап…

– Извини, просто ты так редко звонишь, что я поневоле испугался.

– Извинения, как и упрёк, приняты, – проговорила я улыбаясь, и почему-то была уверена, что он улыбается в ответ. – Паромщики по-прежнему игнорируют расписание? – спросила я.

– Что? Мия, ты на «Непотопляемом»?

«Непотопляемый»… Я вспомнила выцветшие буквы на корпусе парома. Слишком помпезное имя для обычного судна, ходившего несколько раз в сутки между островом и континентом. Но его так назвали после наводнения девяносто восьмого года. Это судно не затонуло и спасло не один десяток жизней. Так что паром с лихвой заслужил столь громкое название.

– Угадал.

– Ты… Ты едешь домой?

– Нет, пап. Это по работе, на пару дней, не больше, – поспешила я расстроить отца.

– Это связано с произошедшим на фабрике? Впрочем, не отвечай, мне все равно, главное, что ты приезжаешь. Я сейчас же приготовлю комнату, а ещё… Ещё сварю пасту. Твою любимую.

– Пап, я вполне могу остановиться в гостинице, и ты не обязан меня кормить. – Я все ещё продолжала улыбаться.

– Никаких гостиниц, я живу один в громадном доме и, чтобы не слоятся из комнаты в комнату, закрыл половину. А что касается пасты… Не лишай меня удовольствия, готовить только для себя не так интересно

– Уговорил.

– Тогда скоро увидимся, малышка.

– Папа… – Он знал, что я терпеть не могла, когда он меня так называл.

– Понял-понял, ты суровый капитан оперуполномоченный с большой земли, а я одинокий старик с острова.

– Вот именно. До встречи… Старик, – последнее слово я произнесла с иронией. Все, кто знал Дьярви Сохэ, вряд ли могли назвать его стариком.

Отец рассмеялся и завершил вызов.

Следующая полчаса я старательно отводила глаза от голубой глади и оказалась первой у трапа, когда «Непотопляемый» вошёл в порт острова.

– Остров «Зеленый след», – объявили по громкой связи. — Стоянка десять минут.

Я увидела, как кое-кто из местных скривился, услышав название. «Зелёный след» – это название для простаков, туристов и чиновников из администрации. Те, кто живут тут давно, называют остров Кихеу. И да, с местного диалекта это переводилось как «зелёный след», но названия же не переводятся, так ведь?

Я сошла на берег первой, чувствуя одновременно облегчение и тревогу. Я не была тут пятнадцать лет. Большой срок. Солнце коснулось верхушек вековых елей, щелкали фотоаппараты туристов, вращались камеры. Неторопливый баркас, пришедший следом за паромом, пристроился прямо рядом с грузовыми судами фабрики. С другой стороны порта прибрежные воды казались засорены десятком яхт, издалека походивших на белые скомканные бумажки, плавающие по воде.