Ночь, о которой ты не помнишь. Дочь, о которой ты не знаешь - Ая Сашина

Аннотация:

И уж не тот ли это Марсель, у которого глаза цвета предрассветного неба? Угу… Вот именно эти глаза! Которые смотрят на меня сейчас так, словно я диво дивное и чудо чудное в одном флаконе.

-Знакомьтесь, – Падлыч, кажется, не замечает, как резко падает моя челюсть вниз. – Ульян, это мой новый заместитель - Марсель.

Марсель Берсенев.

Забыть его невозможно. Разве можно забыть того, кто был твоим первым?

Простить? Простить невозможно вдвойне! Разве можно простить того, кто перевернул твою жизнь с ног на голову, а на следующий день даже не вспомнил об этом?

Но самое главное… Этот гад глубоко ошибается, если думает, что я позволю ему работать у нас в офисе. Не успокоюсь, пока не сделаю так, что место заместителя генерального будет вновь свободно!

Глава 1.

Ульяна, июнь

«Во-первых, внести изменения в чертеж шкафа для Федосеевой», - рисую в голове план на предстоящий день.

Фиолетововолосая обладательница пяти кошек вдруг поняла, что ей нужно больше места для длинных платьев. Длинных платьев, маму вашу… Это куда она их носит в свои шестьдесят с плюсом, мне интересно? Пытаюсь вспомнить, когда сама в последний раз надевала длинное платье. Хм-м… Кажется, на выпускной в школе.

«Во-вторых, проверить на производстве влажность древесины».

Кажется, пришло время приступить к изготовлению столика из махагона для Катеньки, подруги жены какого-то министра. Иначе еще чуть-чуть, и она начнет осаждать мою квартиру, словно на этом столике не вазу с цветами держать собирается, а, минимум, танцевать для шейхов, книги про которых она рекламирует мне каждый раз, когда мы встречаемся.

Замечаю, как нервно поглядывает на часы Арканов. Да-да… Вот и нужен Вам такой зам, который опаздывает в первый же день, причем даже не рабочий, а собеседовательный? Но, конечно, не спрашиваю об этом вслух. Виктору Падлычу виднее: надо зам, значит, будем брать.

«В-третьих, - возвращаюсь к собственным делам, - сделать выговор Виталику».

Мастер, блин, ломастер! Качество запилов, сотворенных им при стыковке столешницы у Романовых, просто феерически рукожопное!!! Лично убедилась в этом, когда съездила вчера на объект. Пришлось краснеть перед хозяевами, словно собственной челюстью выгрызала куски этой столешки.

-Что сопишь? – спрашивает вдруг Падлыч.

Не-е… Я люблю Виктора Павловича, он мировой мужик. Но что поделать, коль все его так величают за спиной? А так он не падла. Очень даже милый. Особенно, когда отсутствует в офисе и не мешает работать.

-Скоро Ваша очередная левая рука пожалует? – всё-таки не могу не съязвить.

-А что, правой руке уже не терпится идти работать? – подначивает. – Дай пацанам на производстве хоть отдохнуть от тебя. Скоро сикаться будут, как котята, при виде тебя, - смеется с будто бы удачной шутки.

-Ну, пусть сикаются, - спокойно пожимаю плечами. – Главное, пусть работу свою хорошо выполняют. Остальное – на своё усмотрение. К тому же не так уж часто я спускаюсь к ним.

И вот это моя боль. Большую часть времени приходится пылиться в кабинете, в бумагах. В принципе всё-таки хорошо, что Падлыч зама берет, я уже закопалась в работе и личных поручениях генерального. Так хоть будут широкие плечи, на которые я взвалю этот ненужный груз.

Вот, кстати, и плечи. Легки на помине. И действительно широкие. Затянутые в, хм…, кажется, очень даже качественную рубашку, а не в растянутую футболку, с которыми я уже в принципе смирилась при встречах с прошлыми кандидатами на вполне себе «вкусную» должность.

-Извините, в пробку попал, - слышится не очень-то извиняющийся голос откуда-то чуть выше, чем находятся эти самые плечи.

Скольжу взглядом дальше.

Подбородок. Очень даже симпатичный. С ямочкой. Интересно, там тяжело сбривать щетину? Вон какой гладко выбритый – смотрю с завистью, вспоминая о том, что пропустила вчера посещение лазерной эпиляции. Черт…