Не все ведьмы зло, или Белая ворона в академии магии - Леся Рысёнок

Я сидела на пустой кухне закрытого для посетителей кафе и грустила. Мне нравилось сидеть вот так в одиночестве, когда вся работа сделана и можно выпить заслуженную чашечку какао. Кафе «Три метлы» принадлежало моей тете, а я работала у нее посудомойкой. По мнению тетушки, это была единственная профессия, на которую я была способна. Впрочем, даже это занятие мне доверили лишь неделю назад, до этого я мыла полы. Теперь каждая моя смена начиналась со слов «если ты разобьешь хоть одну тарелку…», а дальше следовал список кар. Меня обещали то оставить без работы и без денег, то выгнать из дома, иногда, наоборот – запереть дома и никуда не выпускать. Можно подумать, что я кроме дома и техникума где-то еще бывала… Перемежалось все это закатыванием глаз со словами – «в кого ты такая неумеха», «Боже, дал же ты мне племянницу», «корова неповоротливая, все делаешь через ж…» и т.д. Все зависело от настроения тети, но заканчивалось одинаково – мне предрекали жизнь на панели.

А поскольку жила я у тети, то дома продолжалось то же самое. Поэтому туда я не рвалась. Особенно житья не стала после того, как я проколола нос и вставила колечко.

Потом я и сама пожалела о том, что сделала – где я и где новомодный пирсинг, но тогда мне казалось, что это смелый шаг, который поможет мне сблизиться с моими однокурсницами. Зря, конечно. Однокурсницы мои те еще стервозины. Злобные и мстительные, просто ведьмы какие-то! Я первого сентября, когда только пришла в наш индустриальный техникум, одну из них случайно уронила. Засмотрелась по сторонам и врезалась в нее на ходу, а она на шпильках была, покачнулась и упала. Я извинилась, да куда там! Это все на глазах старшекурсников произошло, и оплошность мне не простили. Невзлюбили меня, к тому же я ни одеждой, ни гаджетами похвастаться не могла, и на тусовки не ходила, так что общаться со мной никто не хотел. А пирсинг я на спор сделала. Надоело слушать, что я мышь бледная и не способна ни на что. Сама не знаю, что меня за язык потянуло. Возразила. А они – «А докажи, вот если сделаешь пирсинг в носу, то докажешь, что крута». Я деньги все, что накопила, собрала да и сделала.

Они посмеялись, конечно. Сказали, что теперь я не корова, а бык. Я же не нострил сделала, когда крыло носа прокалывают, а септум. Перегородку между ноздрями проколола, мне сказали, что так быстрее заживет.

Было желание снять пирсинг, не по мне все это, но когда еще и тетя взъярилась, то решила, что нет, буду носить. На зло всем. К тому же я читала, что нос раньше прокалывали шаманы, чтобы с духами общаться. Не всем же ведьмами и гадинами быть, кто-то должен и тихо шаманить и изгонять из них злых духов.

- Варя, ты все сделала уже, иди домой! Чего сидеть-то, закрываться надо.

Это тетя Зина меня выгоняет. Она теперь приходит полы моет вместо меня. Тетя ей доверяет кафе закрывать. Мне – нет, даже ключей никогда не давала.

Я перелила какао в свою термокружку, прихватила пару пирожков и немного хлеба, убрала все остальное на место, взяла сумку, попрощалась и вышла. Домой по-прежнему не хотелось, и я отправилась в парк, что был через дорогу.

Мне нравилось здесь. Если зайти поглубже, то будет небольшой пруд и возле него скамейка. Я иногда прихожу сюда покормить уток.

Вот и сейчас я крошила хлеб и бросала его в воду, глядя, как пернатые ловко выхватывают кусочки из-под клювов друг друга. Лишь одна плавала в стороне и не присоединялась к общему пиршеству. Мне стало жаль утку, она была, как и я, одинока. Я стала подкидывать хлеб ближе к ней, и она даже успела пару раз ухватить кусочки, но вскоре товарки окружили ее и оттеснили в сторону. Плохо быть нерасторопной тихоней, когда не умеешь бороться и никому не можешь дать сдачи, это я по себе знаю…