(не) Его любимая - Мира Никитина

- Это великая честь, Медара, - громыхал под низким сводом общей избы голос главы нашего рода. Анрэй, могучий седовласый воин, сидел на резном стуле с высокой спинкой и сверлил меня тяжелым взглядом.

Я стояла перед ним ни жива ни мертва. Теребя тонкими бледными пальцами синий лен платья, я пыталась не расплакаться. Негоже лить слезы, коли выпала тебе честь стать женой великого вождя. Вот и я крепилась изо всех сил. До крови кусала губы, до синевы сжимала пальцы, но глаза мои оставались сухи. Я не поднимала головы, покорно принимая все, что скажет Анрэй. Он умен и прозорлив. И он все сделает ради благополучия нашего рода.

Даже продаст меня чужаку.

Держись, Медара, только не плачь, только не здесь.

- Через три дня сюда прибудут люди вождя Аодхагана, и мы проведем церемонию заключения договорного брака. Будь готова к этому дню. Ты покинешь свой род и свой дом и обретешь доброго, - на этих словах он запнулся, - мужа. А мы обретем защиту и спокойствие, помни об этом. Исполни же свой долг, Медара. Иди, завтра я пришлю к тебе женщин.

Я низко поклонилась и, не поднимая головы, вышла из избы.

Бездумно глядя перед собой, я пересекла улицу, что вела от главной избы рода к нашим домишкам и почти бегом бросилась к своему.

- Медара, Медара, поиграй с нами, - кричал вокруг разноголосый детских хор, но я только махнула рукой и не останавливалась, пока за мной не закрылась дверь нашего с мамой дома. Там я, наконец не выдержав, сползла на пестрый коврик у двери и дала волю слезам.

Я плакала долго и горько, до икоты, до хрипа. Я плакала от ужаса и обиды, от осознания того, что мне предстоит. Оставить свой родной дом, где я выросла, где знаю каждый камень и травинку, где все такое милое сердцу и знакомое. Моя любимая мама, как же теперь она будет без меня? А как я без нее? Я заплакала еще горше.

Но больше всего меня страшило будущее. Тот, которому меня отдадут, славился своей жестокостью и отсутствие жалости к покоренным народам. Его войска шли через земли, уничтожая и сжигая все на своем пути дотла. Людей, которые уцелели в этой бойне, они угоняли в рабство или продавали на невольничьих рынках, как скот.

А однажды они пришли на наши земли. Но хитрый Анрэй не стал бороться с захватчиками. Он предпочел сохранить своих людей. Глава рода обязался платить вождю Аодхагану огромную дань, которая легла тяжким бременем на всех жителей рода. Но мы не роптали. Главное, что мы были живы, у нас была крыша над головой и возможность работать и обеспечивать себя пропитанием.

Но кровавому вождю было мало нашей дани, он запросил себе в жены самую красивую деву рода. И Анрэй выбрал меня. Я не могла спорить с его волей, только покориться и исполнить свой долг перед родом.

Выплакав все слезы так, что глаза перестали различать очертания предметов, я медленно, словно дряхлая старуха поднялась и прошла с свою комнату. Наша с мамой изба была небольшая, две комнаты и маленькая кухня. Но она была очень уютная. Медовые деревянные стены, резные оконца с кружевными занавесками. Теплый очаг в кухне и небольшой стол для двоих. Пол был устлан яркими цветастыми половиками, которые мы с мамой шили долгими зимними вечерами под трескучие переговоры дров в очаге. Все вокруг дышало чистотой, теплом и уютом. Как же тяжела мысль о том, что мне придется навеки оставить мой дом. Навеки покинуть маму.

Она работала на прялке в ткацкой избе, и приходила домой только поздно вечером. Обычно я готовила ужин, накрывала на стол и садилась у окна ждать ее. Я зажигала свечу и ставила ее рядом, чтобы мама всегда видела теплый огонек в темноте. Чтобы знала, что дома ее очень ждут.

А иногда я выходила ей навстречу, и мы медленно шли к дому, обнявшись и разговаривая обо всем на свете.