– Сорен, мне нужна твоя помощь.
Я с трудом раскрыл глаза и уткнулся взглядом в вентилятор, лениво гоняющий воздух по темной комнате. Из телефона, прижатого к уху, доносилась тихая музыка, которую стало слышно после драматичного приветствия Евы. К счастью, она дала моему мозгу несколько минут на обработку информации.
Звонки посреди ночи никогда еще не приводили ни к чему хорошему.
Я провел рукой по лицу.
– Почему ты не позвонила Ди?
Она фыркнула.
– Он только снова сошелся с Надей, и ты хочешь, чтобы я им мешала, пока другие почти ни на что не годные футболисты шатаются без дела?
– Я кладу трубку.
– Нет, подожди.
Нотки паники в ее голосе заставили меня сесть на кровати. Большую часть времени Ева была занозой в заднице, но вот только раньше ее почти ничего не пугало.
– Что происходит, Ева?
На фоне кто-то заговорил, перекрывая музыку, и она вздохнула.
– Я на вечеринке с друзьями, и нас нужно отвезти домой.
Ее ответ никак не вязался с тоном. Я верил тому, что их нужно отвезти домой, но там явно произошло что-то еще. Именно по этой причине я никогда не хотел заводить серьезных отношений: люди всегда что-то не договаривают, когда просят о помощи.
К сожалению, Ева относилась к той редкой категории людей, которых я называл друзьями. Будь она хоть трижды занозой в заднице, я всегда прийду ей на помощь, если понадобится.
– Где ты?
– Подожди.
Ева произнесла что-то неразборчивое и получила такой же ответ.
– Общежитие Каппа.
Я знал это место. Да все знали это место, черт возьми. Там проходили безумные вечеринки, и наша команда старалась их избегать. Оно того не стоило, особенно во время игрового сезона. Какого хрена там забыла Ева?
Но ее причины сейчас не имели значения. Она знала, что я приеду, как и она приехала бы, если бы я обратился к ней за помощью.
– Буду через пятнадцать минут.
Она поблагодарила меня и положила трубку. Я посмотрел на часы: перевалило за полночь, а значит, мне удалось отдохнуть всего около часа. Но это не так уж и важно. Из-за Марго у меня не получалось проспать всю ночь напролет с самого лета. Ложась спать, я только и делал, что перекатывался с бока на бок, запутываясь в простынях.
На экране скопились десятки оповещений из соцсетей, но я просто смахнул их. Скорее всего, они от людей, которым хотелось узнать все о поцелуе Деррика и Нади, произошедшего перед игрой. Я покачал головой. Фанаты думают, что им необходимо знать все подробности жизни игроков, но я не собирался нарушать личные границы Деррика и Нади.
Я выбрался из-под простыней и занялся поиском вещей, скинутых совсем недавно. Больное тело не обрадовалось тому, что я принял вертикальное положение. Ева теперь будет мне должна. Она знала, какими тяжелыми бывают дни игр, особенно когда нам приходилось компенсировать физически.
Периодически я задумывался, стоит ли оно того: выжимать все жизненные силы из своего тела, – а потом вспоминал, что вторым вариантом остается привязанность к офисному стулу до конца жизни. Я натягиваю вещи, и мои ребра кричат в агонии из-за жестокого удара, полученного почти в самом конце матча, но я продолжаю одеваться несмотря на боль.
Футбол – та жизнь, которую я выбрал. Ради возможности играть я стерплю любую боль. Я отмахнулся от лезущих в голову темных мыслей и взял ключи. На тревогу из-за будущего будет вдоволь времени позже.
Вечеринка была в самом разгаре, когда я до нее добрался. Удачи мне не хватило, так что пришлось парковаться у соседнего дома, подальше от орущей музыки. Даже в свои разгульные времена я старался держаться на расстоянии от вечеринок в общежитиях студенческих сообществ. Слишком много пьяных девушек, желающих заполучить себе в трофеи футболиста. Любого футболиста.
