Был первый июльский день тысяча девятьсот тридцать восьмого года. В распахнутых окнах Марксштадского техникума механизации сельского хозяйства зыбился горячий воздух волжской степи, тишину аудиторий нарушали гудки пароходов.
Девятнадцатилетний Сашка Майер1 только что сдал последний экзамен по предмету «Агротехника». Всё! Теперь свободен!
– Майер, зайдите ко мне на минутку! – сказал директор техникума Гаус, выходя вслед за ним из экзаменационного зала.
В кабинете директора сидели его помощник по учебной части Шмидт, вытиравший мокрое лицо носовым платком, и секретарь Асмус, обмахивавшийся папкой с документами.
– Геноссе2 Майер! – сказал Гаус, вешая снятый пиджак на спинку стула. – Вы блестяще сдали госэкзамены! Лучше всех из вашего выпуска.
– Все на отлично! – подтвердил Асмус. – «Трактора и автомобили» – отлично, «Сельхозмашины» – отлично, «Ремонтное дело» – отлично. Сегодняшний экзамен комиссия тоже оценила на отлично. Поздравляем!
– Преддипломную практику, если не ошибаюсь, вы проходили на заводе «Коммунист»? – спросил Шмидт, заглядывая в бумаги. – Отзывы заводского руководства очень благоприятны для вас. Кем вы там работали?
– Я был чертёжником в конструкторском отделе.
– Замечательно! Какие чертежи вы делали?
– Копировал те, что мне давали.
– Понятно, – удовлетворённо сказал Гаус. – Так вот, Александр! У нас к вам предложение. Народный комиссариат земледелия выделил нашему техникуму одно место в Саратовском сельскохозяйственном институте. Без экзаменов, со стипендией и местом в общежитии! Мы решили предоставить это место вам, и не сомневаемся, что вы дадите своё согласие.
– Конечно, даю! Надо быть идиотом, чтобы отказаться от такого предложения!
– И я так думаю. Завтра на выпускном вечере мы вручим вам направление вместе с дипломом.
Сашка вылетел на улицу словно на крыльях и чуть не сбил ожидавшую его Алису.
Он подпрыгнул весёлым козлёнком, схватил её и стал кружить по площадке перед тёмно-розовым зданием, похожим на тяжёлый куб.
– Что, что!? Сдал? На отлично?! – сияя счастливыми серо-зелёными глазами, вопрошала Алиса.
– Не только сдал! Мне дали направление от Наркомзема в Саратовский сельхозинститут! Без экзаменов, со стипендией, с общежитием!
– Ой, Сашка! Как здóрово! Как я рада!
Алисе шёл семнадцатый год. У неё гибкая стройная фигура, коротко стриженные по последней моде светлые волнистые волосы, изящные бровки, румянец во всю щёку.
– Алиса! Какая ты… красивая!
– Ты только сейчас заметил?
– Нет. Но сегодня ты особенно хороша! Я будто впервые тебя вижу.
Сашка привлёк её к себе и поплыл от чистого юного запаха.
– Что ты! – вскрикнула она, отстраняясь. – Отпусти! Люди кругом!
– Слушай, пойдём на Волгу!
– Прямо так пойдёшь? В костюме и галстуке?! Да и я без купальника. Пойдём лучше ко мне с дедом, я тебя покормлю.
– Родители на работе?
– Конечно! В колхозе сенокос. Их отпустили на два дня. Они неделю как вернулись домой в Паульское3. Дедушку оставили на меня. Он один дома.
– Как он?
– Сильно сдал после смерти бабушки. Надолго его оставлять нельзя.
– Ну пойдём! У меня от сдачи экзамена аппетит разыгрался как у ста волков!
И они пошли, взявшись за руки, по жарким ослепительно-солнечным улицам Марксштадта.
– Отгадай, кто я с сегодняшнего дня?
– Инженер?
– Техник-механик по тракторам, автомобилям, сельскохозяйственным машинам и орудиям! Инженером я стану только после института.
– А знаешь, что сказал наш преподаватель Иван Егорович? «Вы, – говорит, – потомки тёмных оборванцев!» Мне даже немного обидно стало.
– Что же тут обидного, если правда? Наши предки приехали на Волгу не за богатством, не за должностями. Баронов и графов, как у прибалтийских немцев, среди них не было. После Семилетней войны они толпами бродили по дорогам Германии без крыши над головой, без клочка земли, без еды, в лохмотьях – кто ж они были? Конечно голодные одичавшие оборванцы! Абсолютно неграмотные – кто б их учил! Вдобавок к этим бедам за мужчинами охотились рекрутёры, хватали и продавали в солдаты в армии германских князьков и корольков и даже в Америку, где шла война за независимость от Британии.
