Пламя привлечет своего
Мотылька...
Быть сексуальной игрушкой — полный отстой. А быть товаром,
который продают из рук в руки — еще больший отстой. Эту аксиому не
способны изменить ни внешность потенциального клиента, ни его
привычки. Будь он хоть сто раз красивый и молодой, или просто
обходительный, или же наоборот — полный моральный урод, жизнь
безвольной куклы всё равно в конечном итоге просто уничтожит
тебя.
Обычно, этот необратимый процесс начинается изнутри: чувства и
эмоции буквально выжигаются, гордость погибает, и ты просто
перестаешь быть человеком. Отныне ты — всего лишь инструмент для
достижения чужого сексуального удовольствия.
Лучшее, что может с тобой произойти — это если твой клиент
окажется без экзотических извращений. Ну, скажем, тебя не будут
бить, прижигать твою кожу или топить. Встречаются и такие типы. Не
завидую тем девочкам, которые попадали в руки к настоящим садистам.
Как правило, потом о таких «куколках» мы ничего и никогда больше не
слышим, а эти больные ублюдки снова приходят за новой порцией
свежей крови. Остальным же только то и остается, что судачить о
том, куда же пропали те бедные девчонки.
Я неоднократно благодарила высшие силы за то, что меня взяли
работать обычной официанткой. Но если так посудить, то я всё равно
достаточно тесно была связана с миром похоти, садизма, извращений и
грязных денег. Весь наш персонал жил под одной крышей, правда
«товар» в правом крыле, такие как я — в левом. И всё же мы
контактировали между собой, когда это было возможно. Среди
девочек-куколок у меня была одна-единственная подруга. К счастью,
ей всегда везло с клиентами, и среди конкуренток она была самой
сильной и самой востребованной. Именно Амис мне и рассказывала обо
всех тех ужасах, что происходили вокруг.
Поначалу было безумно страшно, затем я как-то незаметно
привыкла, но мороз всё равно бегал по коже, когда Амис рассказывала
очередной неудачный случай, что произошел с девушкой из ее
окружения. Это было печально, но все мы люди подневольные и
вынуждены были подчиняться нашему начальнику — Блэйку. Каждый, кто
работал на него начал заниматься этим не от хорошей жизни,
некоторые, в том числе и я, должны были отработать долг. Блэйк
однажды спас меня. И вот я официантка в его борделе. Но это в разы
лучше, чем быть живим товаром.
Сегодняшний день был таким же, как и все предыдущие. Днем
обычное обслуживание клиентов: выпивка, закуски, десерты, а вечером
подтянутся уже те, кто сюда приходит не набивать свой желудок.
Я всегда работаю нон-стоп, так как любое увиливание от прямых
обязанностей неизбежно приводит к наказанию. Например, тебе могут
не дать ужин, воды или спать. В худшем случае — разбитое лицо, но
такое случается крайне редко.
Ноги болят постоянно и поясницу иногда ломит так, что слёзы на
глазах наворачиваются. Для своих восемнадцати лет я была очень
худая, поэтому часто болела. Хотя чего еще можно ожидать, когда ты
регулярно недоедаешь? Блэйк не привык баловать персонал
деликатесами. Тарелка супа — утром, тарелка супа, но с куском
черного хлеба — вечером. Я и так от рождения была миниатюрного
телосложения, а без хорошего питания вообще непонятно на кого
похожа. Единственное, что выдавало мой настоящий возраст — грудь и
наличие округлых бедер. Но под униформой, что была на пару размеров
больше и это не всегда заметно. Из-за моей природной субтильности
Амис прозвала меня Мотыльком. Это прозвище быстро стало моим вторым
именем, и теперь каждый звал меня именно так.
Убирая посуду за очередным клиентом, я иногда поглядывала на
время. Только четыре часа дня и до ужина еще так далеко. В желудке
урчало, но я пыталась этого не замечать. Смена обещала пройти
спокойно, никаких важных гостей не намечалось, и я надеялась, что
сегодня смогу поесть пораньше. Наивная…
