Милашка из магической общаги - Ева Финова

Весенние солнечные лучики радовали своей теплотой и играли бликами на любых стеклянных поверхностях города. Я позволила себе сбавить темп, с удовольствием прогуливаясь по улочке бакалейщиков, вдыхая ароматы свежей выпечки, ранних яблок в кленовом сиропе, а на углу облизнулась от вида арахисовой нуги на блюдечке в витрине кондитерской лавки.

Жизнь в нашем маленьком уютном городке артефакторов и других побочных ремесловых дел мастеров била ключом, хоть и ленивым таким, неторопливым, размеренным – как любят говорить те, кто постарше. А в целом, для всего родного острова Эрагат можно сказать про многих из нас тремя словами: «мирная счастливая жизнь».

Но, увы, я из этой категории обывателей неожиданно выпала, словно выбыла из жизни, из рядов счастливчиков ремесленников‑артефакторов и их беззаботных деток. А все дело в том, что мой отец исчез, не оставив ни послания, ни записки. Вообще ничего. В одно прекрасное утро, казавшееся не менее теплым и солнечным, его просто не оказалось в кровати. Даже тапочки остались стоять на прежнем месте, как будто дожидаясь хозяина после спокойной ночи размеренного сна.

И поэтому я сейчас чувствовала себя словно белка в колесе, вынужденная успевать везде. А заодно изо дня в день прогонять тревожные мысли о судьбе отца. Я тем временем ускорилась, с легким румянцем на щеках от жары выскочила на соседнюю улицу, прилегающую к нашей артефакторской лавке, в которой трудились все те же братья, почтенные мастера Эшам и Ошпен. Век буду им благодарна за то, что согласились на временно бесплатную работу.

Ведь вместе с моим папа исчезли и все наши родовые накопления. Ни много ни мало, а целая комната с золотом, драгоценными камнями и уникальными магическими материалами, неспроста названная сокровищницей Шеннодов, также опустела без намека на взлом.

Однако моя мачеха, оставшись без мужа, как я без отца, в один миг менять жизненный уклад не собиралась. Она лишь продолжала каждое утро неспешно готовиться к завтраку, а затем гонять меня со всяческими поручениями и временами даже отчитывать. Мне же оставалось лишь терпеть такое отношение, стиснув зубы. Ведь я баронесса. Да, люблю работать в своем саду, который сейчас, после исчезновения папа, приносил хоть какой‑то доход. Но это же не значит, что я прислуга? Тем более мой сводный брат, без титула, целыми днями только и делает, что мешает мне работать. То в саду зажмет, то на кухне ущипнет. А я терплю и молча сношу все непрозрачные намеки со стороны обоих на возможность нашего с ним брака.

Не бывать тому. Ни‑ког‑да!

С этими мыслями я подошла к лавке и уткнулась взглядом в вывеску: «Закрыто».

Вот так новости. Странно!

Братья Эшам и Ошпен Винны обещали доработать до конца месяца. А еще неприятный холодок прошелся по спине, когда я услышала позади громкие шаги, словно гигант какой‑то топал, бряцая латной броней.

– Вы! – окликнул меня кто‑то. Я невольно повернула голову и покосилась за спину. – Вы дочь артефактора Шеннода?

Врать не стала, молча обернулась и лишь прямо уставилась на странную личность, облаченную в удобный плащ цвета грязи, точнее, уткнулась взглядом в чей‑то подбородок и нижнюю губу, еле видимые из‑под надвинутого на глаза капюшона.

– Вы немая, что ли? – предположил этот тугодум. Мысль о том, что я не хочу с ним говорить, видимо, ни разу не посетила «умную» голову.

В ответ лишь отрицательно помотала головой. Вот еще, буду я на него слова тратить.

– Так вы знаете мастера Шеннода? Вы кем ему приходитесь?

– Что вам нужно? – не удержалась и все же уточнила я, подозрительно сощурившись.

Вместо ответа мужчина посмотрел по сторонам, качнув краем капюшона, затем все же неохотно произнес, понизив голос: