Мама на спор для дочки миллиардера - Ксения Фави

Розовые детские сандалики стоят у пуфика в моей прихожей. Смотрю на них, несколько раз моргаю. Я вернулась домой после трудового дня. Вижу милую обувку, слышу детский смех. На душе сразу должны распуститься ромашки, но… У меня нет детей!

Мне хочется выйти на площадку и проверить номер квартиры. Может, я как в известном фильме зашла не туда?.. Но нет, это точно мое жилье, обои, мебель! Ущипнуть себя? Я просто задремала на рабочем месте…

Прихватываю бедро через подол светлого офисного платья – ничего! Я не просыпаюсь, зато слышу россыпь легких шагов. В прихожую выруливает белокурое создание с носом-кнопочкой и строгими зелеными глазами. Кричать в этой ситуации как-то глупо, но именно это мне хочется сделать.

- Ты кто? – говорим почти одновременно с малявкой.

Девочка примолкает, теребит в пальчиках тряпочную куклу. По виду моей внезапной гостье года четыре. У нее мягкие светлые волосы, поднятые вверх двумя хвостиками. На ней белые шорты и розовая футболка в полоску. На груди горделиво приосанилась какая-то принцесса.

Я и сама чувствую себя как в сказке. А может, это развод?! Меня обвинят в похищении ребенка? Начнут шантажировать?! Боже, я только сегодня лишилась работы, крупных сумм на счете у меня нет. Я пропала! Так, нужно успокоиться и действовать разумно.

- Кто твои родители? – пытаюсь зайти с другой стороны.

Девочка морщит носик, словно я спросила чушь.

- Моего папу зовут Роман! – вздыхает и заканчивает фразу непонятными звуками. – Сарап… са… рап.

Она рассматривает пальчики.

- Ты что поцарапалась?

На инстинкте из меня вырывается заботливый вопрос. Моя квартира не предназначена для маленьких детей. Здесь на виду лежат ножи, ножницы, маникюрные инструменты. В душе поднимается волнение за малышку. Странно! Хотя мне двадцать семь, пора бы появиться материнскому инстинкту. Однако малая смотрит на меня как на дурочку и машет головой.

- Мой папа – Роман!

Устало выдыхаю. Рада за него… Но сколько Романов на свете? Например, моего нового парня зовут также. Распространенное имя.

В прихожей повисает пауза, и только сейчас я слышу другой посторонний звук. На кухне что-то шкварчит. Преступники внезапно захотели есть? Да еще и принесли с собой помидоры и яйца на омлет. Тянет в коридор именно такой запах, а в моем холодильнике уже дня три и грызунам поживиться нечем.

Чувствую себя не то в фильме ужасов, не то героиней дурацкой комедии. И постановка начинает меня бесить. Из последних сил стараюсь не сорваться на ребенка, шумно выдыхаю.

- Ну вот откуда ты взялась?..

- Мой папа! – взвизгивает малышка.

Ей разговор явно наскучил, как и я. Малая разворачивается и просто уходит в комнату! Вот ведь маленький непробивной танк. Мне же делать нечего, крадусь на кухню. Впрочем, один взгляд туда, и луч света освещает интригу этого вечера.

- Дашенька, ты уже вернулась?

Возле потрепанной рабочей зоны кухни хлопочет соседка Вера Степановна. Маленькая, юркая, с короткой стрижкой цвета баклажан. Это лучшая подруга моей бабушки, и ключи от данной квартиры есть у нее уже лет тридцать. Бабуле за восемьдесят, она стала многое забывать, и родители забрали ее к себе. А меня поселили здесь, чтобы я сторожила жилплощадь и «устраивала жизнь». Вера Степановна теперь опекает меня.

- Здравствуйте, баб Вер. Я пришла, да. А вы взяли с собой внучку?

Женщина выключает плиту, откидывает полотенчико. Смотрит на меня, щурясь.

- Ты устала, Дашенька? Это ведь твоя племянница!

Соседка суетливо снимает передник, бормочет что-то типа – и она туда же, а ведь такая молодая… плохая наследственность…

- Так, стойте! – торможу я ее причитания.

Лично я в своем уме. Да, у меня есть племянница, дочка сестры. Но в квартире не она!