Любовь и Боль - Чинара, Стеффи Ли

Хлоя

– Ваша работа хороша, но… – мистер Мурдок морщится и пролистывает страницы моего отчетного проекта.

Мы сидим в душной аудитории, в которой закрыты все окна, а кондиционер сломался неделю назад, и его так и не починили.

На улице тридцатиградусная жара плавит улицы. На мне свободные голубые брюки из любимого лиоцеля и белая джинсовая куртка, застегнутая на все пуговицы. Потому что профессор Мурдок из тех, кто часто просит девушек в коротких юбках писать на доске повыше.

«Выше! Пишите выше! Еще выше!» - кричит он, а между тем его взгляд с нескрываемым удовольствием изучает бедра тянущихся к верху знаний студенток.

К счастью, предмет не профильный. И в следующем семестре я мужчину больше не увижу. Но от оценки, которую он поставит, зависит моя стипендия. По всем остальным дисциплинам получены оценки «отлично».

Мурдок единственный преподаватель, у кого мои работы вызывают вопросы.

«Это потому что ты не оголяешься и не улыбаешься ему. – учит лучшая подруга. – Он мерзкий, да. И голова всегда жутко грязная. Но чего тебе стоит разок прийти в топике? Разок. И все, готово.

– Кэлли Донован рассказывала, что с ней он даже руки распускал.

– Ну, я же не предлагаю: «Приди в топе и грудь ему на стол положи.» – улыбается наследница Тру Голд и по-доброму добавляет. – Хотя, у тебя не тот размер, там и не положишь.

– Они прекрасны, не смей их обижать. – борясь со смехом, закрываю ладонями грудь.»

– Вам не жарко? – спрашивает профессор, сально улыбаясь. – Может, расстегнете куртку?

«Да расстегни ты пару пуговиц, Хлоя Райт. – звучит в голове воображаемый голос подруги.»

Но я не могу.

Меня воротит от одной мысли, что весь мой труд и ночи, проведенные в библиотеке, ничего не значат, если этот имбецил не увидит участок оголенной кожи.

Либо оценивай меня за имеющиеся знания, либо - никак.

Ничего страшного, если снизит балл. Совру бабушке, что стипендию получила полностью. Тем более, мисс Лоринг, кажется, догадывается об увлечениях Мурдока.

В прошлую среду она позвала меня в свой кабинет. Пыталась выудить, как так получается, что везде мои работы зарабатывают восторженные отзывы и «отлично», а Мурдок склонен ставить непонятный «средний балл».

Она поддержала и заверила не волноваться, несмотря на то, что так и не получила от меня вразумительного объяснения.

Лоринг задействовала свои связи и теперь, даже при отсутствии высшего балла по предмету Мурдока, мне нет необходимости оплачивать всю сумму за обучение. Надо только внести небольшую часть. За что я ей очень благодарна.

К тому же я присмотрела себе парочку мест для летней подработки. Если устроюсь, смогу поднакопить немного денег, не стеснив бабушку.

– Мне не жарко, спасибо. – попытки улыбнуться проваливаются.

Сколько ни стараюсь, а прикидываться милой, когда человек мне не нравится, не могу.

– Ладно. – недовольно хмурит нос. – Вот здесь у вас странные сравнения, словно какой-то школьник писал. А здесь…

– Профессор! – в аудиторию входит студентка, одетая по всем канонам Мурдока.

Короткое твидовое платье, еле закрывающее пятую точку. Тугой хвост и темные стрелки.

«Мне нужна хорошая оценка!» – откровенно вопит ее наряд.

– О, мисс Дрейк, – тон профессора меняется сразу же.

Моя работа закрывается и отодвигается в сторону.

– Проходите. – указывает рукой и досадливо хмурится, когда я попадаю в его поле зрения, напоминая, что и неинтересно одетая студентка тоже все еще находится в кабинете.

– А Вы идите, – отмахивается от меня, – Оценку свою получите в ректорате на следующей неделе. Во вторник заходите.

– Хорошо. – встаю и уступаю место улыбающейся особе.

Вот же гадство!

Еще и на следующей неделе таскаться сюда из-за этого борова.

Выхожу из аудитории и прохожу между шумными толпами учащихся. Они обсуждают свои планы на время летних каникул. Везунчики. Отстреляются в эту пятницу и могут с чистой совестью идти отдыхать.