Лед твоих объятий - Делия Росси

Ребекка Гринделл

— Бекки! Смотри, что я нашла!

Тайра с радостным воплем плюхнула на стол огромный альбом с древними магическими картинками и уставилась на меня с таким видом, словно ожидала похвалы.

— Тэй, тут этого добра полным-полно. Ты теперь каждым старым фолиантом восторгаться будешь?

Я обвела огромный кабинет скептическим взглядом. Да-а, отец выбрал весьма действенное наказание.

"Ты должна научиться ценить прошлое, Ребекка, — сказал он, отправляя меня в этот заброшенный замок. — Тогда ты поймешь, что имя — не пустой звук, и перестанешь позорить нашу фамилию, прославленную сотнями знаменитых предков".

И надо же было Мартину проболтаться о моем полете! Сейчас сидела бы в клубе, попивала бы огненный шасс и флиртовала с очередным пилотом. А теперь вот торчи в этой дыре до самого Праздника Двух Лун.

— Ну, Бекки! Неужели тебе не интересно? Взгляни, какой красавчик.

Подруга подвинула книгу ближе и настойчиво ткнула пальцем в портрет светловолосого мужчины.

Какая надменная физиономия! Хотя, ничего не скажешь, хорош. Редкий типаж. И глаза такие пронзительные, тревожные. Кажется, прямо в душу смотрят. Как живые. И эта тонкая усмешка на красиво очерченных губах. Интересно, вживую он был так же прекрасен, или это просто мастерство художника?

— Подумаешь! Да его уже лет триста, как нет в живых, — небрежно заметила я, не желая поддаваться непонятному томлению, возникшему в груди. Вот еще. Была нужда любоваться каким-то незнакомцем.

— Себастиан Рональд Кимли, канцлер Великой Сартаны, — разобрала полустертую надпись Тайра. — Ничего себе! Бекки, а это не тот Кимли, про которого рассказывал твой дядюшка?

— Не знаю, Тэй.

Я пожала плечами и отвернулась. Какая разница, тот или нет? Никогда не любила семейную историю. В отличие от дядюшки Сэмюэла. Вот уж кто обожал рассказывать бесконечные истории о прошлом Севера и о стародавних временах, когда в Сартане можно было встретить древних богов и прочих персонажей народных легенд.

— Ладно, Тайра, пошли отсюда, — я захлопнула фолиант и чихнула от поднявшейся пыли. — Надо вызвать бытовиков, пусть наведут здесь порядок.

— А может, мы сами?

— Тэй, ты в своем уме?! Тут работы на целую седмицу.

— Но ведь рэй Александр велел...

— Меня мало волнуют распоряжения папеньки, — прервала я подругу. — Генрих сказал, что в деревне есть неплохой бар, пошли, проверим качество местной выпивки.

— Ох, Бекки, если твой отец узнает, что ты снова пила, боюсь, одной ссылкой ты не отделаешься, — неодобрительно заметила Тайра.

Трусиха! Ненавижу, когда она включает благоразумную леди. И ноет, и ноет, как добропорядочная старая рэйя!

— Тэй, не трусь! Жизнь у нас одна, и надо успеть насладиться ею по полной.

Я решительно закинула альбом на полку и потянула Тайру из комнаты.

***

— Танцуй, детка! Та-а-анцуй! Сегодня мы сорвали ку-у-уш! — распевала я, пытаясь удержаться на скользкой дороге. — Та-а-анцуй! И позабудь про все пробле-е-емы...

Проклятая брусчатка так и норовила взбугриться под ногами. Магия, шарг ее подери! Или это шасс был слишком крепким? А-а, какая разница?

— Та-а-анцуй...

Мы с Тэй шли к замку и горланили модную песенку. Вернее, Тэй шла, а я горланила. А еще я боролась с собственными ногами, которые никак не желали слушаться.

— Ла-ла-ла-ла... Та-а-анцуй...

Я попыталась повторить па джанга. Ступня поехала в сторону. Ах ты ж! Мне пришлось ухватиться за Тайру. Подруга остановилась и пробормотала крепкое ругательство. Тэй сквернословит? Это что-то новенькое.

— Бекки, похоже, я — все, — простонала она.

— Что?

— Бекки, я больше не могу, — повторила Тайра, и неожиданно села прямо на дорогу.

— Эй! Ты чего? Вставай! Тут всего пару рье осталось.

Я потянула подругу за руку. В ответ раздалось нечто невразумительное. То ли храп, то ли сопение.