– Полина, у тебя времени два часа, – бросила свекровь,
презрительно поджав губы. – К возвращению Олежки ты должна покинуть
мой дом.
Я замерла, как вкопанная, не в силах поверить собственным
ушам.
Жанна Дмитриевна в очередной раз пришла без приглашения и начала
раздавать мне указания, будто я была здесь прислугой. А сама даже
обувь не сняла, так и ходила, цокая каблуками по белоснежному
полу.
– Вы о чем? – спросила я, надеясь, что все же ослышалась.
Свекровь пренебрежительно обошла меня, будто я была пустым
местом, и провела пальцем по одной из тех фарфоровых безделушек,
которые она так старательно выставляла на полке в нашей
гостиной.
– Надеюсь, Алла будет лучше содержать этот дом и не превратит
его в хлев, – презрительно бросила Жанна Дмитриевна, скривившись
при виде живых роз, стебли которых я подрезала. – Хотя чего можно
было ожидать от деревенщины?
– Алла? – я почувствовала, как сердце стучит в груди. – Вы же
были против посторонних в доме?
Меня не оставляла надежда на то, что я ослышалась.
Свекровь остановилась передо мной. Губы сжаты, глаза, в которых
не было и капли сострадания, сверкали злобой и самодовольством. На
лице, несмотря на возраст, полное отсутствием морщин. Вот только
даже бесконечные круговые подтяжки не смогли сделать ее
приятнее.
Ведьма, не иначе!
– У Олежки скоро будет новая жена. Наконец-то он нашел себе
спутницу по статусу, – слова свекрови били наотмашь, будто
пощечины.
Это было похоже на бред. Какая новая жена, мы же всего два года,
как женаты? Мы с Олегом любим друг друга!
– Можешь взять один чемодан. Думаю, туда уместятся все твои
вещи, – как ни в чем не бывало продолжала свекровь.
– Вы хотите сказать, что... – голос предательски дрожал, и я
прикусила губу, чтобы не расплакаться.
Жанна Дмитриевна повернулась. На губах застыла торжествующая
улыбка.
Она чувствовала себя победительницей.
С первого дня, как Олег нас познакомил, она включилась в эту
невидимую борьбу и поставила себе цель — развести нас любой
ценой.
Свекровь пыталась обвинить меня то в корысти, то в лени, то
выдумывала мне несуществующих любовников. Но муж всегда
легкомысленно отмахивался и говорил, чтобы я не забивала себе
голову ерундой.
– Я давно присматривалась к Алле. Наконец-то Олежек прислушался
к моим советам и сделал правильный выбор. Теперь он сможет без
стеснения выйти в свет и не ловить сочувствующие взгляды, –
проговорила свекровь с мерзкой улыбочкой. Она всегда осуждала мое
нежелание делать нарощенные ногти и увеличивать губы.
Мозг отказался воспринимать эти слова, голова шла кругом. Муж
никогда даже не намекал на то, что у нас всё так плохо.
Как это возможно?
Когда он успел, его же всего два дня дома не было?
– Олежек уже подал на развод. Хорошо, что я настояла на
заключении брачного контракта, – продолжала свекровь, – И по его
условиям, тебе ничего не достанется. Как пришла голой, так и
уйдешь. И, сделай милость, не устраивай скандала, я этого не
люблю.
Я почувствовала, как кровь прилила к лицу. Я вложила в этот дом
душу, сделала его нашим уютным гнездышком. И теперь мне приказывают
все это бросить и отдать какой-то Алле?
А Олег?
Как он мог даже не прийти, чтобы объявить о разводе?
Я схватила телефон и дрожащими руками набрала номер мужа. Но
абонент был не в сети.
– Вот документы, если ты мне не веришь, – сказала свекровь,
швырнув папку на стол.
Я принялась судорожно листать бумаги. Копия заявления о разводе,
перечень имущества, не подлежащего разделу.
У меня действительно не было ничего. Олег с его маменькой решили
вышвырнуть меня на улицу, когда нашелся кто-то получше.
А этому мерзавцу даже не хватило духу сказать мне все это в
лицо, хотя еще три дня назад он говорил о любви. А сам в это время
уже кувыркался с Аллой!
