Король (не) желает жениться, или Фиктивная семья для монарха - Мила Синичкина

– Госпожа, там прибыли гости, требуют их впустить, – в комнату вбегает моя помощница.

– Розалинда, ты помнишь мой приказ? – не отрываясь от вышивки, спрашиваю ее.

– Да, но, госпожа, – опять начинает она.

– Ты знаешь, что у моего сына завтра именины? Пять лет исполняется, первая важная дата, – перебиваю помощницу.

– Конечно, госпожа, мы все ждем, когда сможем поздравить Роберта, но.

– И ты слышала с утра, что я просила не беспокоить меня сегодня, так как мне нужно успеть закончить подарок?

– Слышала, – уже чуть не плачет Розалинда. – А также я помню, что ровно на неделю в году мы не принимаем посетителей. Празднуем ваши с сыном именины и отдыхаем.

– Тогда что ты забыла в моих покоях? – поднимаю–таки взор на помощницу.

В этот раз я не успела, как следует подготовиться к нашим с Робертом дням рождения, разница которых ровно два дня. И я крайне раздражена по этому поводу.

– Простите, госпожа. Но там не обычные гости, там сам король! – на последнем слове Розалинда трагично заламывает руки.

– Наш король? Киприот? – спрашиваю удивленно. – Что он здесь забыл? Его дочурка не жалует провинцию, предпочитая обитать в теплых краях.

– Нет, – качает головой помощница, – не наш. Там…

Но ей не удается договорить, в мои покои вламывается…

– Генрих! Моя дорогая, к тебе пожаловал Генрих! Король Ардории к вашим услугам, – заканчивает он и насмешливо кланяется.

Страх мгновенно пронзает мое тело, руки трясутся, а пальцы не слушаются. Откладываю вышивку, заставляю себя выпрямиться и взглянуть Генриху в глаза.

– Чем обязана? – никогда раньше перед ним не лебезила и не собираюсь сейчас начинать. – Розалинда, ты свободна.

Отпускаю, едва держащуюся на ногах, девушку. Нервишки у нее ни к черту.

– Как это чем, Адель? Как это чем? – всплескивает руками Генрих, проходит внутрь комнаты и по–хозяйски присаживается на мою кровать. – Остановиться у тебя хочу. Ведь здесь самый лучший гостиничный комплекс во всей Ксандрии! Ах, и как я без него жил, – он проводит рукой по моей постели. Моей! Постели! – Сколько времени прошло с нашей встречи? Пять лет? Шесть?

– Без трех месяцев шесть, – отвечаю напряженно. – И ты ведешь себя неприлично. Не лапай мое покрывало.

– Фу, какая ты грубая, – кривится Генрих. – И брось, мы оба знаем, что в Ксандрии нравы куда более свободные, чем в Ардории. Эх.

– Если ты за этим приехал, то пошел вон, – поднимаюсь на ноги, по–прежнему держа в руках большую иглу.

– Но–но–но! Адель, где твои манеры? Я все–таки король, – показывает на себя Генрих, изображая возмущение. – Но так и быть, тебе готов простить грубость. В память о нашем близком общении.

– Одна случайная ночь ничего не значит.

Говорю, а сама думаю, что наша очень даже значила. Но только для меня.

– Как ты можешь говорить такое?! – Генрих снова всплескивает руками. – Это была одна из лучших ночей в моей жизни! Я ведь собирался тебе наутро предложение руки и сердца делать!

– Да? – выгибаю бровь. – Чего ж не сделал?

Скрещиваю руки на груди.

В Ксандрии никто и слова не скажет девушке, если она не сохранит целомудрие до свадьбы. Даже герцогине.

Правда, с заключением брака могут возникнуть сложности. Если брак будет не с тем, кто нарушил целомудрие.

– Так я ж не знал тогда, что ты высокородная особа! Думал, простолюдинка, – пожимает плечами Генрих.

– И потому оставил мешочек с золотом вместо кольца, – усмехаюсь.

– Обиделась? – впервые на лице короля мелькает тень раскаяния.

– Да нет, не особо, – отвечаю, практически не лукавя. – На твое золото мы доделали банный комплекс. Гостям нравится, и деньги приносит немалые.

– Вот! Я ж за тем и приехал, чтобы отдохнуть. Набраться сил, так сказать. Наслышан о твоем комплексе. Даже у нас, в Ардории, его многие хвалят.