Когда под ногами хрустит империя - Вера Ковальчук

В надежде наладить связь они предприняли вылазку, и всё шло неплохо, пока их не обстреляли с двух сторон, и Кира от неожиданности не сорвалась с бетонной кромки. Упала неудачно: ещё до того, как Рамин спустился к ней и осмотрел, поняла, что сломала ногу. Ребята и не подумали её бросить. С третьей попытки они смогли затащить её обратно на кромку, но потом обстрел возобновился, и опять пришлось лежать носом в землю, в колючие остья старой травы, и ждать. Противник стрелял в них чем-то странным, что Кира для себя назвала сгустками плазмы, или же просто плазмой, а иногда ещё разрядами, но в пробную защиту, которая накрывала капонир со щедрым куском леса, даже не целили. Может, потому, что не пробивали?

Нужно было просто доползти до края защиты, и дальше они уже будут в безопасности. Можно будет улечься под ближайшим кустом и подождать помощи. Благо кусты здесь густые, как и бывает в редколесье, спрятаться можно.

Но сперва ведь нужно доползти. Пока от вражеского оружия их защищали только бетонный выступ, а ещё скудная, подсохшая под солнцем трава, и самое серьёзное, на что можно было рассчитывать, если отползти на пяток метров выше по склону – небольшой бурелом.

Сперва Кира, конечно, предложила Лексу и Рамину, чтоб уходили без неё, а она уж как-нибудь. Но ребята даже слушать не стали, цыкнули раздражённо, выждали, а потом подхватили её за руки и потащили сперва вдоль кромки, и следом вверх по склону искусственного холма – едва только противник сделал небольшую паузу. В них пальнули пару раз уже в самый последний момент и промазали – к счастью. Кира молча терпела, пока её волокли по склону холма, насыпанного над стрелковой точкой, по траве и камням. К сожалению, эта часть укреплений была уже давно законсервирована и брошена, засыпана песком, заплыла грунтом, и использовать её было нельзя. В округе вообще мало что из бункеров можно было свободно использовать – кроме того долговременного укрепления, которое их отряд занял с самого начала.

Эта старая часть брошенного укрепрайона годилась только для того, чтоб проводить здесь испытания или учения. Но, собственно, воевать же никто и не собирался. Кто мог знать, что так случится…

– Жива? – Лекс нагнулся к Кире.

– Порядок. Сможешь наложить шину?

– Не из чего. – Он зашарил глазами по сторонам. Лес, который окружал их, был скуден, словно бы побит, крупные деревья попадались редко, и ломаных сучьев вокруг лежало мало. – Попробую. Тут уже рядом, держись.

– Держусь, – пробормотала она. Позволила ему снять с неё ремень.

Рамин нашёл вторую палку, и вместе они быстро примотали деревяшки к ноге Киры. Потом снова подхватили её за руки и поволокли дальше. До безопасной черты оставалось совсем мало, когда противник снова возобновил обстрел. Одно из деревьев, в которое попали, вздрогнуло, ветви его загорелись, и вниз посыпались горящая листва и тлеющие ошмётки коры.

– Твою ж мать…

– Прости!

– Слезь с ноги, сука!

– Погоди… Сейчас… Вот. Давай посмотрю…

– У-уй… Не трогай!.. Ребята, уходите. Скорее!

– Чёрта с два! Замолкни, Ки!

– Вы должны сообщить…

– Тут меньше ста метров, – вполголоса рявкнул Рамин. – Сейчас рванём. Ты уж не ори, Ки, ладно? А будешь орать – так шёпотом.

И действительно – стоило жужжанию и треску притухнуть, Лекс тут же подхватил её подмышки, Рамин – за ноги – и они, пригибаясь, побежали так быстро, словно у них под ногами был асфальт, а не лесные буераки, кочки и трава с кустами, в которых путались ноги. Под защиту купола они влетели все в поту и искрах горящей листвы и коры, даже Кира, хотя она просто болталась в их руках. Именно в тот момент она подумала, как неприятно будет умереть таким вот образом, на весу, словно вещмешок или куча мусора в носилках… Впрочем, любая смерть малоприятна. Не всё ли равно…