конец ноября
— Иди сюда.
Ева повернула голову и ее губами
завладел чужой, настойчивый рот. Щетина приятно покалывала нежную
кожу, а длинные пальцы зарылись в ее волосы и чуть потянули,
заставляя запрокинуть голову. Дрожь предвкушения пронзила все ее
тело. Ева прижалась к мужчине, отвечая на поцелуй, сплетая свой и
его языки, позволяя таранить свой рот то мягко, то
требовательно.
Между ног стало горячо и когда там
оказалась вторая пара рук того, кто стоял позади нее, Еве
показалось, что она готова взмыть к звездам уже сейчас. Ее шею и
плечи покрывали горячие поцелуи, перемежавшиеся с укусами и не
позволявшие полностью раствориться в поцелуе с первым мужчиной. Ее
гладили, сжимали и избавляли от одежды так умело, что она не
заметила, как осталась полностью обнажена. Контраст своей
беззащитности перед их силой поднял сладость возбуждения на новый
виток. Грудь терлась о ткань рубашки, пока брюнет вылизывал ее рот,
а сзади кожу спины и ягодиц дразнила грубая ткань джинс
блондина.
— Ева, — позвал мягкий, чуть хриплый
от возбуждения голос, и она потянулась к нему, повернувшись в
объятиях четырех рук.
Мужчины не конкурировали между
собой, не тянули ее каждый на себя. Они осыпали поцелуями и
вылизывали ее с головы до пят, покрывая своим запахом, знакомясь с
ее телом и боготворя его.
— Не могу стоять, — всхлипнула Ева,
когда кто-то опустился перед ней на колени и припал в жадном
поцелуе к губам.
Почва ушла из-под ног. Ее вылизывали
внизу, то лаская напряженный бугорок, то проникая внутрь языком, и
столь же глубоко целовали сверху. Дышать стало нечем. Тело
напряглось, готовясь взорваться фейерверком, когда мужчины
неожиданно остановились.
— Нет! — разочарованно всхлипнула
Ева, когда перед глазами все поплыло от ускользнувшего оргазма. —
Нет, продолжайте…
Но мужчины стояли молча и больше
ничего не делали.
— Нет, что же вы… — повторила Ева,
будто смутно начиная догадываться, в чем дело.
Они сделали шаг от нее. Потом
еще.
— Стойте!
Она почему-то не могла пошевелиться.
Зато они были все дальше и дальше, будто комната стала бесконечной
и они растворялись в ее глубине. Ева закричала… и проснулась. Ей
долгую секунду казалось, что все это был просто кошмар, а на самом
деле Женя и Давид рядом и сейчас обнимут ее. Но холодный ветер,
завываший снаружи, и решетка на окнах вернули ее в
действительность.
Если бы все было, как в ее сне,
сейчас они могли бы быть вместе, создав союз. Ева проклинала свое
упрямство, из-за которого ее мужчин больше не было. Она даже не
знала, как все произошло и неизвестность терзала хуже, чем если бы
она могла проститься с ними в последний раз подобающе.
Горькая слеза скатилась по щеке,
холодя кожу. Ева посмотрела на бледную и далекую луну в ночном небе
и закрыла глаза, пытаясь согреться теми обрывками воспоминаний, что
у нее остались о них. Ведь утром ее ждал монстр, женой которого она
должна была стать.
почти два месяца назад
— Очевидно, — обманчиво мягко и тихо
начал Давид Лобанов, альфа своей семьи, — что Ева должна стать моей
женой. Я уже давно ждал, когда ритуал покажет мою истинную. А он… —
оборотень презрительно скривился, — еще подождет.
— Вот еще, — с презрением фыркнул
Евгений Терентьев, — не собираюсь я ничего ждать. Сколько там тебе,
сорок?
— Тридцать восемь, — процедил сквозь
зубы Давид.
— Может, ты уже ничего не можешь, —
оскалился Женя. — Отдайте девушку мне. Уж мне хватит энергии…
позаботиться об истинной. Пополнение у стаи будет что надо. А он
пусть дальше ждет.
Евгений и Давид уставились на главу
всего клана в ожидании ответа, но волк не спешил озвучить
решение.
Ситуация была не простой. Изредка,
но все же случалось так, что у двух альф оказывалась одна истинная.
Обычно они договаривались самостоятельно, но если не выходило, то
приходили к главе, под которым были все волчьи семьи на территории.
Однако тут и дураку было ясно, что Лобанов и Терентьев ни о чем
самостоятельно не договорятся. Более того, скорее перегрызут друг
другу глотки, чем добровольно пойдут на уступки. Их семьи начали
враждовать несколько поколений назад. Теперь уже даже никто не
помнил толком, что послужило причиной. И те, и другие хотели
оставаться в клане “Черный волк”, так что для остальных оборотней
стали почти нормой их бесконечные разборки.
