Каникулы влюбленного режима - Маша Брежнева

Герман

- Ты работать собираешься летом? – под строгим взглядом бати тяжело сохранять непринужденный и беззаботный вид. За двадцать два года я этому так и не научился.

- Я работал у тебя в компании каждое лето. Разве этого недостаточно?

И это чистая правда. Официально я каждое лето проходил у отца в фирме юридическую практику для универа, но не за просто так, разумеется. Буквально в этом месяце я окончил бакалавриат, отнес диплом обратно в универ для поступления в магистратуру, на днях сдал вступительный экзамен и собирался оставшуюся половину лета просто отдыхать. Работа, честно сказать, в мои планы не входила. Я заслужил сгонять на море и зависнуть там с друзьями!

- Это все детский сад, ты ничего у меня на работе не делал, просто приходил, потому что я так сказал. А как практику в университет стало не нужно сдавать, то и компания тебе сразу до лампочки. Настоящую работу ты не ищешь, я так понимаю?

- А зачем? – я искренне недоумеваю. Мне казалось, что отец всегда хотел только одного: чтобы я продолжил нашу юридическую династию и работал в его компании. Но полноценно я смогу это сделать только тогда, когда в моем резюме будет четко написано: квалификация «магистр».

- Тебе двадцать два года, сын, а ты до сих пор нигде по-настоящему не работал и не стремишься попробовать. Ты привык, что можно прийти на все готовенькое.

И что? А какой смысл мне пробовать что-то другое, если все равно одна дорога – к папе в компанию? Я не такой уж бунтарь, чтобы отказываться от подобных предложений. Не всем везет родиться с золотой ложкой во рту, а мне повезло. Не сопротивляться же подаркам судьбы?

- То есть сначала ты говорил, что я должен быть лучшим юристом региона, а потом спрашиваешь, почему я летом не подрабатываю? А где, собственно? – чем больше он развивает эту тему, тем больше я злюсь. А еще охватывает странное предчувствие, что разговор наш он завел не просто так.

- Я нашел для тебя место. Приятель звонил, он директор загородного лагеря. У них вот-вот новая смена начнется, а один из вожатых для старшего отряда руку сломал, срочно нужна замена.

- А я тут причем?

Правда, я-то что? Может, ему руку надо вылечить? Так я не медицинский окончил, а юридический.

- Ты не понял, Герман? – отец смотрит на меня так, что я искренне начинаю жалеть по поводу прихода на семейный ужин. Лучше бы шаурмы с другом на районе съел. – Ты поедешь работать вожатым.

- Я? – не в силах осознать происходящее, роняю вилку с кусочком отбивной прямо на стол и явно оставляю жирное пятно. Плевать, губкой вытру. А вот гениальные идеи папы по моему трудоустройству никакая губка не сотрет.

- У меня есть какой-то другой сын Герман? – без эмоций спрашивает отец, спокойно разрезая на кусочки аппетитную отбивную маминого приготовления. А вот мне кусок в горло больше не лезет.

- В смысле в лагерь, пап? Я же с детьми общаться не умею.

- Ты вообще много чего не умеешь в этой жизни, Гер, – впервые за вечер вставляет свои пять копеек мой сестра-близняшка Лина.

- Ты хоть молчи, Лин, – отмахиваюсь от нее и перевожу взгляд на отца. – А что мне будет, если я не поеду?

- На работу в моей компании можешь больше не рассчитывать. Мне бездельник не нужен. Даже если он по совместительству мой родной сын.

Кажется, Лине весело от происходящего, а мама явно на стороне отца. Не, ну здрасьте, приехали. Какой еще лагерь? Я к детям и на пушечный выстрел не подойду. К тому же, наверняка надо иметь педагогическое образование или курсы вожатых хотя бы закончить. А еще, я уверен, нужна медицинская книжка и все такое…

- И как же я поеду, если я не готовился?

- Купи две баночки для анализов. С этим хоть сам справишься? – отец и не думает говорить, что пошутил.