— Вы кто? — непонимающе смотрю на женщину, которая деловито закатывает в квартиру коляску со спящим младенцем, а потом втаскивает чемодан.
— Как кто? — изумляется она. — Хозяйка квартиры.
— Вы, наверное, ошиблись, — бормочу, пытаясь закрыть дверь, но коляска перегородила проход, а пугать ребенка не хочется. — Это моя квартира.
— Ничего я не ошиблась, вот, смотри, — сует мне под нос свидетельство о праве собственности. — Хорошо смотри, адрес этот?
Читаю: улица Авиаторов, дом пять, квартира сорок восемь.
— Все верно.
— А теперь смотри, на чье имя выдано.
— Ничего не понимаю. Кто такая Свиридова Альбина Валерьевна?
— Я Свиридова Альбина. А это моя дочь Карина. И мы владельцы этого жилья.
— Но как же… — трясу головой, пытаясь привести мысли в порядок. — Послушайте, мы с мужем купили эту квартиру в ипотеку, только недавно расплатились и являемся полноправными хозяевами. Видимо, произошла какая-то ошибка.
— Ты же Настя, да? — спрашивает женщина, и я киваю. — Так вот, Настенька, муж твой, Антон, покупал эту квартиру для меня. Вернее, для нас и нашего ребенка, — кивает на коляску. — А ты тут просто жила. Так что давай, выметайся, теперь мы тут будем жить!
— Уходите немедленно, иначе я вызову полицию! — складываю руки на груди. Бред какой-то. И откуда эта женщина знает Антошу? — Мой муж умер, а вы… — не могу сдержать слез.
— Знаю. Именно поэтому и пришла. Антон оплачивал съемную квартиру, а теперь мне нечем платить и негде жить.
— А я тут при чем?
— Что здесь происходит? — раздается голос моей соседки, тети Нюры.
Иногда она напоминает мне домоправительницу из фильма «Бриллиантовая рука»: дородная, властная. И все обо всех знает.
— Да вот, теть Нюр, пришла какая-то, говорит, это ее квартира, выгоняет меня. А я ее знать не знаю.
Соседка недобро смотрит на гостью.
— Вызову-ка я полицию, пусть они разбираются, кто это такая и зачем пришла.
— В общем, так. Мои вещи останутся здесь. В чемодане дорогая одежда. Выкинешь — будешь возмещать ущерб. Даю тебе неделю, чтобы собрать вещи и уйти. Не уйдешь — сама вызову полицаев, приставов, и они вышвырнут тебя отсюда в два счета.
— Не посмеют, мы тут прописаны.
Женщина выдвигает коляску с ребенком на площадку и направляется к лифту, смеясь на ходу.
— Угораздило же Тоху жениться на такой блаженной, вот умора…
Лифт забирает их и едет вниз, а мы с тетей Нюрой все еще стоим, переглядываясь.
— Ничего не понимаю. Она и документ показала, — шмыгаю. Слезы выступают на глазах. — Что теперь делать-то?
— А ты завтра же за справками всякими сходи и в следующий раз тоже ей предъяви.
— Точно! Спасибо, теть Нюр.
— Да не за что, Настюш.
Соседка скрывается за дверью своей квартиры, а я продолжаю стоять, кусая губы. Откуда эта Альбина знает моего мужа? И что имела в виду, когда говорила, что ребенок в коляске — от него?..
— Антон, даже не думай! — зло шиплю мужу прямо в лицо.
Как он мог? Обещал, что в ближайшее время не будет никаких командировок, а сам... Только пришел домой, улизнул на второй этаж и втайне от меня собирает сумки.
— Ты вообще собирался мне сказать, что снова уезжаешь? — стараюсь не кричать, чтобы не разбудить сына, но голос будто живет своей жизнью.
Муж морщится, виновато опускает взгляд, рассматривая паркет под ногами. Знает ведь, что я не могу долго обижаться на него.
— Прости, Насть, знаю, что обещал, но это для блага нашей семьи. — Он отставляет сумку на кровати и идет в мою сторону.
Я не двигаюсь с места, только пыхчу, как ежик, скрестив руки на груди. Только бы не полез целоваться, не сдержусь, так соскучилась по любимому и его теплу.
— Родная, ну ты же хотела путевку на море, а мы только недавно купили квартиру, нужно теперь заработать на семейный отдых. — Антон гладит меня по плечам и пытается заглянуть в глаза, а я намеренно отворачиваюсь.
