Измена. Прощение не купишь - Саша Девятова

- Алиса Валерьевна, сейчас туда нельзя, - задерживает меня на входе молоденькая секретарша мужа. – Там очень важное совещание, и Руслан Игнатьевич просил никого не впускать.

- Хорошо, я подожду, - я без сил опускаюсь на диван и снимаю с уставших ног узкие лодочки. – Лиза, сделай мне пожалуйста кофе, будь добра.

Секретарша мило улыбается и быстро приносит мне белую керамическую чашку с ароматным напитком.

- Сливки добавить, - уточняет она, вежливо улыбаясь, но я отказываюсь и глотаю обжигающую чёрную горечь.

На душе скверно. Два часа назад позвонил юрист отца и объявил о его смерти. Как обухом по голове. До сих пор в висках пульсируют его слова: «Валерия Николаевича с нами больше нет, примите мои соболезнования, Алиса Валерьевна, похороны завтра».

Как? Он же ещё совсем молодой! Почему этот злосчастный тромб оторвался именно сейчас?

В кабинете Руслана раздается игривый женский вскрик.

Я поднимаю глаза на Лизу, но она быстро отводит взгляд и делает вид, что занята бумагами. Она тоже это слышала, мне не показалось.

Обуваюсь, поднимаюсь с дивана, подкатывающая к горлу злость придаёт мне сил.

- Алиса Валерьевна, он меня уволит, пожалуйста, не ходите туда, - умоляюще шепчет секретарша, но я стреляю в неё таким гневным взглядом, что она замирает на месте и, хлопая своими пушистыми ресницами, просто провожает меня взглядом до дверей в кабинет своего шефа.

Нажимаю ручку, толкаю дверь из плотного дерева, делаю шаг в кабинет.

- Лиза, я же просил…, - его голос обрывается, когда он видит меня, а я до боли закусываю губу от открывшейся моему взору картины.

Раскрасневшаяся рыжая девка лежит на столе Руслана, бесстыдно оголив свою грудь в расстёгнутой прорези блузки.

- Алиса? - Руслан отпускает запястья рыжей, которые он до этого крепко прижимал к столешнице и медленным осторожным шагом начинает двигаться ко мне. – Что-то случилось? Почему ты здесь?

Он знал, что я сегодня очень плотно спланировала свой день, и точно не должна была оказаться в его офисе. Не должна была, но оказалась. Спасибо, папе, словно оттуда показал мне на предательство любимого человека.

Смотрю на своего красивого мужа, на его безупречное лицо и широкие плечи, узкие бёдра, и краем глаза вижу, как рыжая не спеша слезает со стола и поправляет одежду и растрепавшуюся причёску.

- Брысь отсюда, - поворачивает он голову к рыжей, та обиженно поджимает губки и цокает мимо меня каблучками.

- Рус, - протяжным голоском проявляется она уже в дверях кабинета, - такси хоть вызовешь?

- Быстро ушла! – кричит он на неё, а сам уже рядом, берёт меня за руку, заглядывает в глаза.

Такой родной. Был. Был буквально до того момента, как я вошла сюда. До той секунды, когда я увидела его лицо, зависшее над декольте этой рыжей козы. Он хотел её. Более того, он бы её взял, если бы я не нарушила эту идиллию своим неожиданным появлением.

- Ты бледная, очень бледная, как ты себя чувствуешь?

Притворная забота? Пытается загладить свою вину? Тянет меня к большому кожаному дивану возле окна. Сколько раз на этом диване стонала в экстазе та рыжая девка? А может не только она? Может он меняет их как перчатки, пока я доверчиво пользуюсь теми благами, которыми он меня балует.

- Мерзко, - одним словом выплёвываю я свою обиду, пытаясь донести до него всё то, что сейчас бушует в моей душе. – Я чувствую себя полной дурой, которой ты сейчас начнёшь втирать нелепые объяснения. Кстати, можешь не стараться, я всё прекрасно поняла.

- Не пори горячку, - Руслан выпускает мои руки, когда я с ненавистью в глазах выдёргиваю их из его крепких пальцев. – Давай поговорим спокойно, - в его голосе лёденящий холод.

- Не о чем разговаривать, Рус, - сокращая его имя, я передразниваю только что покинувшую кабинет девчонку, и он это понимает.