Измена. (не) твоя дочь, предатель! - Алиса Лиман

— Эй, вертихвостка! — слышу окрик, и оборачиваюсь, потому что кроме меня в фельдшерском пункте больше обычно никого не водится.

— Вы ко мне обращаетесь? — удивляюсь я, глядя как три дородные девицы уверенно шагают в моем направлении.

— А ты тут еще вертихвосток видишь, коза?!

Выпрямляюсь в кресле:

— Позвольте поинтересоваться, с чего вы вдруг решили присвоить мне эти оскорбления?

— А как еще назвать шмару, которая чужих мужиков соблазняет?

— Это я-то? — нервно усмехаюсь.

— Дуру из себя не строй! Мой тебе вечно рыбу с рыбалки таскает!

— А мой то дров порубить, то воды нанести!

— Мой вообще эту суку в город каждую неделю катает!

Они орут на меня наперебой, поэтому я и слова вставить побаиваюсь. С другой стороны промолчать тоже не могу:

— В город он не "эту суку" катает! — возражаю последней девице — Катьке, чувствуя, что она тут самая неуверенная в своей претензии, видать просто за компанию с подругами пришла поорать: — А вашего поселкового фельдшера. Я бы попросила, — стараясь быть вежливой даже в такой ситуации мягко упрекаю я Катю. — Ты ведь прекрасно знаешь, что я не по своей прихоти туда катаюсь. Медикаменты пополняю, чтобы в том числе твоей матушке уколы продолжать делать, да?

Катя среди этой троицы самая молодая, поэтому легко поддается влиянию «толпы». Вижу, что она уже смутилась. Однако она продолжает:

— Он меня потом после каждой вашей поездки втыкает, мол я не такая грамотная, как ты! — обижено выдавливает.

— Ладно, больше не стану его просить, — с улыбкой отвечаю я.

Придется что-то придумывать, как в город теперь ездить. У меня есть машина, но я побаиваюсь на ней сама в город ездить. Мало того, что я водитель еще неопытный, так и машинка у меня «Жигули» совсем старенькая.

Переключаюсь на вторую «подругу» — Вику:

— Рыбу мне твой носит, потому что говорит ты чистить отказываешься. Так я за те три рыбехи, что мне остается, весь его улов для тебя белоручки перечищаю, — строго выговариваю я.

Она явно что-то возразить хочет, но я перевожу взгляд на последнюю девицу:

— И дрова мне твой муж рубит вообще-то не за бесплатно. У меня в доме мужика нет. Ольге возраст не позволяет. А у меня травма спины серьезная была, так что при всем желании не могу сама. Так я от твоего вечно голодного мужика и деньгами, и борщами, и пирогами откупаюсь!

— Ну да, ну да, — взвивается Вика: — Вы только поглядите. И борщи она готовит, и рыбу чистит, и, как там, Катюх, твой Васька сказал, грамотная больно? А мой говорит, что она на какую-то инвалидку красивую из газеты похожа. Мол копия какой-то там селебрити. Только наша и пироги печет, и уколы ставит. Вся такая идеальная. Так видать и в постели хороша? Не то, что мы — деревенщины, да?

— Кому ваша постель нужна, — меня передергивает от мысли о сексе.

— На вопрос отвечай! — требует Вика — самая боевая из всей троицы. — С кем спала?!

Вздыхаю устало:

— Раз вам так интересно, — потираю переносицу, изрядно подустав за рабочий день. — Последний раз я «спала», когда меня попросту изнасиловали. Это было лет пять назад. С тех пор я мужиков на дух не переношу, — говорю честно, понимая, что иначе они не отстанут.

Глядят на меня — глаза по пять копеек:

— Че, правда? — тихо спрашивает Катька.

Киваю:

— Если кому об этом растреплете, я буду вынуждена покинуть ваш поселок, и вы опять на долгие месяцы останетесь без фельдшера. Понятно?

— Блин, жестко, конечно, — бубнит Вика. — Так это получается лялька твоя от…

— Мы не будем это обсуждать, — пресекаю я. — Все, на сегодня прием окончен. Можете передать своим мужикам, что я больше в их помощи не нуждаюсь. Сама как-нибудь.

Девицы выходят из фельдшерского пункта, что-то бормоча себе под нос. А я наконец выдыхаю. Откидываюсь на спинку кресла и прикрываю глаза. Как же я устала. Даже удивительно, что умудрилась не сорваться на этих куриц.