Измена. Бумеранг для любовницы - Ирина Манаева (Dulsinta)

- Это точно он? – смотрю на мирно спящего младенца на руках продажницы. Я выложила крупную сумму, чтобы она принесла мне желаемое. Остальное – её проблемы.

- Да, - кивает, оглядываясь, будто боится, что это подстава. Но я держу слово.

- Вот, - достаю из сумки конверт, вторую часть обещанного, и бросаю на прислонившийся к стене стул.

Держать ребёнка странно и необычно. Я так мечтала делать это со своим… Слёзы снова ищут выход, но сцепляю зубы. Не плакать. Не здесь.

- Скажешь про меня, тебя не просто посадят, - говорю спокойно и уверенно, пока девчонка пересчитывает деньги и смотрит некоторые на свет. - Настоящие, - немного обижена её недоверчивостью.

Ребёнок принимается возиться на руках, потому следует уйти как можно быстрее.

- Если это не он, тебя ждут большие проблемы. Не думай, что сможешь потеряться. Мир слишком маленький.

Она испуганно смотрит и кивает, но я уверена: она не врёт. Даже сейчас в этом двухдневном младенце я различаю черты Арса, или же мне просто кажется.

Продажница остаётся позади, а перед глазами маячит выход. Несколько десятков шагов, гулко отзывающихся в фойе, и городские звуки врываются в сознание.

Только что я украла ребёнка своего мужа и его любовницы.

Приветствую в новой истории. Она обещает быть эмоциональной. И нам предстоит высянить, кто героиня: жертва или хищник.

Чтобы не потерять, добавляйте в библиотеку. Отдельная благодарность за звёзды, если автор их заслуживает.

7 месяцев назад

Кажется, я умирала.

Тело лежало сломанной куклой на пешеходном переходе, а до машины, которую припарковала по ту сторону дороги, оставалось всего-ничего. Горячее излилось внизу живота, и я не готова была с уверенностью сказать, что именно окрашивает асфальт.

Я планировала стать матерью впервые. Читала, что человек выдерживает до 45 del боли, женщина во время родов до 57. Это как сломать разом 20 костей. Наверное, я рожаю…

Когда открыла глаза, голубое и безоблачное небо Москвы сменилось белоснежным потолком с кракелюром и запахом какого-то лекарства, а из моей руки текла силиконовая артерия капельницы. Понадобилось несколько взмахов ресниц, чтобы вспомнить всё и испуганно нащупать живот. Шар сдулся, будто из него выкачали весь воздух вместе с содержимым, и улёгся растянувшейся кожей на место. В районе солнечного сплетения начинала разливаться паника, пока мысли метались в голове, как сумасшедшие. Где он? Что случилось с мои ребёнком?

Я пыталась встать, будто не веря тактильным ощущениям. Мозг мог обманывать меня. Приподнявшись на локтях, скосила глаза на прикрытый белым пододеяльником живот. Подбородок задрожал, и защипало в носу. Солёная влага моментально нашла выход, и я вскрикнула от мучительной щемящей боли, не осознавая физическая она или иная.

Первыми пришли самые плохие мысли, потом я принялась себя уверять, что просто надо потерпеть, пока не придут и не скажут. Бокса с малышом не было рядом, но оно и понятно: он слишком мал, чтобы идти по стандартам. Обязан быть под наблюдением врачей.

Вбежавшая молодая медсестра аккуратно уложила меня обратно, постоянно говоря «тише». Но я вцепилась в её тонкие руки пальцами, которые, казалось, до конца не слушались.

- Мальчик, мой мальчик, - повторяла, будто сумасшедшая. Нет. Мой рассудок не был повреждён, хоть голова болела, но я не могла быть спокойной и говорить, как обычно, хотя на переговорах собаку съела.

- Я позову врача, сейчас, - девушка пыталась оторвать от себя мои цепкие пальцы, а потом сбежала, и её место занял Арс.

- Мия, пожалуйста, успокойся, - он говорил низким бархатный голосом, будто обработанным в какой-то программе. Но нет. Это природная особенность, которая во многом играла ему на руку, потому что именно она зачастую располагала людей, с которыми он работал. – Ты всегда умела держать себя в руках!