Избушка, кот и другие неприятности Наськи Соловьевой - Юлия Фадеева

-– Эй, Наська, – услышала я до боли знакомы голос Фролова Борьки, чтоб его кандрашка
схватила! – Ну че, сделала домашку?
- Слушай, Фролов, отвели, а! – ответила этому задире, закатывая свои голубенькие глазки
кверху.
- Не понял, ты че такая борзая? – тут же насупился он, начав дышать, как бешенный буйвол
перед родео.
- Да потому что ты уже задрал меня! – рявкнула так, что у самой в ушах зазвенело. – Сколько
можно? Может, ты уже сам, для разнообразия сделаешь домашку? Ах, - спохватилась я,
прижимая руку к груди, словно сильно чему-то удивляясь. – О чем это я? – Борька усмехнулся,
видимо думает, что я одумалась и дам ему сейчас все списать, как миленькая. Ага, щаз! Не тут-
то было! – Для этого же мозги нужны, которых у тебя, видимо, отродясь не бывало.
Борька тут же изменился в лице: брови сошлись на переносице, ноздри раздуваются, а губы
плотно сжаты, что даже желваки вздулись.
У-у-у, нервишки-то шалят.
Усмехнулась про себя. С первого класса этот недотепа у меня списывал. А я никогда не могла
дать отпор, пока все не дошло до маразма – он забирал у меня тетради с домашним заданием
так, словно я была обязана их вообще на блюдечке с голубой каемочкой преподносить да в
ножки низко кланяться! Урод, блин!
Но сегодня моему терпению пришел конец! Да-да, в мои шестнадцать лет, которые, между
прочим, пришагали именно сегодня, я вместо того, чтобы принимать поздравления (хотя меня
никогда в классе и не поздравляли одноклашки – считают занудой и зубрилкой), я торчу в
коридоре с Фроловым и пытаюсь отстоять свое личное пространство и достоинство.
- Вот что, Борька, с первого класса ты меня терроризировал, но всему приходит конец! Как и
моему терпению, - он сделал недоуменное лицо, приподняв правую бровь вверх. – Короче, если
хочешь и дальше списывать, то плати мне за это бабки! Почему я, умница и красавица должна
делать для тебя что-то бесплатно?
- Слышь, Соловьева, ты ваще берега попутала? Тебе че, по шее дать? – недовольно
осведомился Борька, уперев руки в бока.
- Я тебе сейчас сама накостыляю так, что мама родная не узнает! – рявкнула я, уже реально
озверевшая.
Боже, как же он достал меня!
- Фиг я тебе больше дам списать, пока не заплатишь! За каждую домашку по сто рублей! Не
нравится – проваливай! – и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, гордо вошла в класс,
оставив Фролова стоять в коридоре с открытым от удивления ртом.
День, на удивление, пролетел незаметно, даже Борька ко мне больше не приставал, только вот
за то, что у него не было домашки, получил «двояк». Я же, довольная, как кот, объевшийся
сметаны, просто игнорировала его, когда он буравил взглядом мою спину.
Меня, как и ожидалось, никто из одноклассников не поздравил, а учителя и вовсе, словно
забыли о нем. Но да ничего, я привыкла, так что нисколько не обиделась. Знаю, что придя
домой, меня будут ждать самые любимые и близкие люди: мама, папа и бабушка Вера…
Жду – не дождусь этого момента!
Когда прозвенел звонок с последнего урока, я спокойно собрала все учебники и, сложив их в
рюкзак, закинула его на плечо, чтобы затем, не торопясь, покинуть класс.
Вот только жаль, что я не заметила, как в этот самый момент на меня смотрел Фролов, каким
злым был его взгляд… И, что самое главное, не обратила внимания на то, что он последним
вышел из класса, хотя до этого момента был всегда самым первым – ему всегда не терпелось
свалить со школы.
Преодолела коридоры, спустилась по лестнице и даже покинула школу, чтобы отправиться к
мосту… До дома оставалось дойти совсем ничего – только перейти железнодорожный мост,
пройти по проселочной дороге и я была бы дома.
Но, увы, сегодня этому было не суждено сбыться.