глава 1. Уволена за профессиональное отсутствие на месте преступления
– Ты уволена! Голос директора прозвучал как удар хлыста. Я замерла посреди кабинета, чувствуя, как пол уходит из-под ног. Напротив, за массивным дубовым столом, сидел мужчина с проседью в висках и взглядом, в котором читалась не просто усталость – разочарование.– Но… почему?– голос дрогнул.Он резко развернул монитор в мою сторону. На экране замерцало видео, от которого по спине пробежал ледяной холод. В темноте кабинета двигалась женская фигура – чёрная худи с капюшоном, тёмные штаны, тугой хвост и выбившиеся пряди… "Моя одежда. Моя причёска." Но это была не я.– Что за…? – сердце бешено застучало в висках. – Этого не может быть…– Хотела сказать – не ожидала, что попадёшься так быстро?– его губы искривились в жёсткой усмешке. – К счастью, Ничего не украла. Но в моей компании нет места ворам.Я сжала кулаки, чувствуя, как гнев и отчаяние подступают к горлу.– Это подделка! Век технологий – можно сфабриковать что угодно!– Мирослава, – он произнёс моё имя с ледяным спокойствием, – ты притворялась порядочным человеком. А оказалась лгуньёй и воровкой. Собирай вещи и уходи.Он откинулся в кресле, скрестив руки.– Полицию вызывать не стану – ты ничего не успела украсть. Но рекомендацию я тебе, конечно, напишу. В его глазах вспыхнуло что-то злорадное. – Правдивую.Но если тебе удастся доказать свою невиновность – тогда, с доказательствами, добро пожаловать ко мне в кабинет.—Его голос звучал как приговор. Холодный, ровный, без намёка на сомнение. Он даже не взглянул на меня – лишь коротко кивнул в сторону двери, словно отмахиваясь от назойливой мухи.Я вышла, сжимая сумку так, что пальцы побелели. В горле стоял ком, а по щекам текли предательские слёзы – горячие, горькие, от бессилия. "Как? Почему? Кто это сделал?" Вопросы крутились в голове, но ответов не было. Только несправедливость, острая как нож.– Мира? Что случилось? -Знакомый голос заставил вздрогнуть. Передо мной стояла Мия – секретарь и, пожалуй, единственный человек в этом офисе, которому я могла доверять. Мы познакомились на стажировке два года назад и с тех пор стали ближе, чем просто коллеги.Не говоря ни слова, я шагнула вперёд и уткнулась лицом в её плечо. Тёплое, надёжное, пахнущее её любимыми духами – ванилью и чем-то цветочным.– Всё плохо…– прошептала я, голос срываясь на полуслове.Мия не стала спрашивать дальше. Её руки мягко обняли меня, одна ладонь легла на затылок, осторожно прижимая к себе, будто защищая от всего мира.– Тише-тише… Всё будет хорошо, – она говорила это так уверенно, что на секунду я и правда поверила.Но потом вспомнила видео. Свой силуэт в темноте. Глаза директора, полные презрения.-Это не я!– – мой голос дрожал от ярости и беспомощности. – Меня уволили из-за какого-то двойника, который пробрался в его кабинет! На видео – моя одежда, моя прическа… но это не я! Ты ведь веришь мне?-Я вцепилась в рукав Мии, словно это была последняя ниточка, связывающая меня с реальностью.Мия крепче обняла мои плечи, ее голос прозвучал твердо: -Конечно верю. Но кто мог так подставить тебя? И главное – зачем?-Я резко вытерла слезы ладонью, ощущая, как гнев постепенно вытесняет отчаяние. -Я найду этого подонка. Я верну себе свое имя.– Но за этими уверенными словами скрывался страх – что если мне не поверят? Что если правду не удастся доказать?Мы договорились встретиться вечером, чтобы обсудить план действий. Собирая вещи с рабочего стола, я чувствовала на себе десятки любопытных взглядов. В воздухе витали шепотки: "Воровка…", "Казалась такой порядочной…" Каждое слово впивалось в кожу как иголка.Когда я вышла из здания, небо словно отражало мое состояние. Утреннее солнце скрылось за тяжелыми свинцовыми тучами, первые капли дождя упали мне на лицо, смешиваясь со слезами. Этот день, начавшийся как обычный весенний четверг, стал черной меткой в моей жизни. Груз несправедливости давил на грудь, делая каждый вдох болезненным.Но хуже всего было осознание – кто-то очень хорошо меня знал. Кто-то, кто имел доступ к моей одежде, знал мои привычки… Кто-то из "своих".Я подошла к остановке, намеренно встав у самого края тротуара – лишь бы не пропустить свой автобус. Грязная лужа после вчерашнего ливня мерцала масляными разводами, словно зловещее предзнаменование.И тогда случилось неизбежное.С визгом тормозов промчалась иномарка, колеса с хлюпающим звуком врезались в лужу. Грязевой вал поднялся в воздух и… Плюх! холодная жижа обрушилась на меня целиком. Ощущая, как грязные струйки стекают по волосам, затекают за воротник, пропитывают белый костюм мерзкими коричневыми разводами.– Да чтоб у тебя колеса отвалились! – мой крик перекрыл гул улицы. – Слепой что ли? Тут люди стоят! Чёртов подонок!-Мне было плевать на осуждающие взгляды прохожих. Хуже уже некуда. Дрожащими руками я вытащила из сумки полотенце которое я взяла с работы и начала бессмысленно тереть испорченную одежду. Белый костюм превратился в грязно-серый, волосы слиплись, тушь расплылась…Над головой сгущались тучи, северный ветер рвал их в клочья. Порыв ледяного воздуха обжег кожу – мокрый костюм моментально промерз, превратившись в мокрый и холодный панцирь.– Ну конечно, – я фыркнула, чувствуя, как по щекам катятся горячие слезы. – Хуже уже не бывает.В автобусе было душно и тесно, но это не мешало пассажирам разглядывать меня с нескрываемым любопытством. Их взгляды ползали по моей грязной одежде, как мухи по варенью. Кто-то шептался за спиной, кто-то прятал ухмылку в телефон. Я вжалась в сиденье, стиснув зубы до боли – лишь бы не расплакаться здесь, на всеобщем обозрении.Каждая остановка тянулась мучительно долго. Время словно застыло, как грязь на моем костюме. Когда автобус наконец подъехал к моей остановке, я выскочила, как ошпаренная. На улице лил дождь, но мне уже было все равно – хуже, чем сейчас, я выглядеть не могла.Шлепая по лужам, я размышляла о злой иронии судьбы. Чем я заслужила такой день? Кто мог так подло подставить меня? И как мой директор, человек с двумя высшими образованиями, мог повестись на такую тупую подделку? Видимо, очень хотел поверить в мою вину.У подъезда меня ждал неожиданный контраст – молодая пара, залипающая друг в другу под дождем. Они смеялись над каким-то своим секретом, не замечая ни непогоды, ни моего жалкого вида. Это было так… чисто. На мгновение я почувствовала что-то теплое внутри и невольно улыбнулась.Проходя мимо, я поймала себя на мысли, что их близость меня не раздражает. Я – свободная женщина, и это мой осознанный выбор. Никогда не называю себя "одинокой" – это звучит как диагноз. Я предпочитаю говорить "свободна", как птица, которая может лететь куда захочет.Хотя иногда, в редкие моменты слабости, я задумываюсь – а была ли я вообще когда-нибудь по-настоящему в отношениях? Или все это были просто попытки заполнить пустоту?Но сегодня было не до философских размышлений. Сегодня мне нужно было срочно принять душ, выпить бутылку вина и придумать, как вернуть свое доброе имя.Последние ступеньки четвертого этажа дались особенно тяжело – ноги будто налились свинцом. Остановившись перед дверью, я заметила странный пакет, болтающийся на ручке. На мгновение замерла – кто мог оставить послание? Оглядела пустую лестничную клетку: лишь выцветшие голубые стены да потрескавшаяся краска на перилах. Тишина.Пакет шелестел в моих руках, словно живой. Заглянув внутрь, я увидела бутылку необычного вида – алую, словно кровь, с загадочными символами, выведенными чернилами по стеклу. Верёвка у горлышка была завязана сложным узлом, напоминающим те, что используют моряки. Знаки казались то ли восточными иероглифами, то ли древними рунами – мои познания в языках ограничивались школьным английским.Открытка была из плотного пергамента, шершавого на ощупь. Всего одна строка, написанная изящным почерком: "
