Хозяйка пансионата "Одинокие сердца" - Элен Славина

– Осторожно поднимаемся на палубу! Аккуратно! Женщина, ну куда вы смотрите? Сейчас свалитесь с трапа, я доставать вас не полезу! - Крикнул ворчливый стюард в белой рубашке и чёрном галстуке.

– Это вы мне, уважаемый? - Спросила мужчину, который упрямо не сводил с меня глаз, и видно было, что я ему не нравлюсь. Он нелепо шевелил тонкими чёрными усиками, которые ему совсем не шли, и постоянно их подкручивал. О том, что сейчас носить усы немодно, я ему говорить не стала. Это вот точно не моего ума дела.

Мой Юрочка усов никогда не носил, считал, что лицо мужчины всегда должно быть гладковыбритым и чистоплотным. Я охотно с ним соглашалась. Да и для нежной женской кожи усы и борода мужчины — такое себе удовольствие.

– Вам! - Рявкнул стюард, что я отшатнулась. - Вы тут одна ворон считаете. Поднимайтесь по трапу и не задерживайте очередь.

– Простите, я не знала. - Посмотрела назад и увидела скопившихся за мной людей. И то, правда. Значит, это я задерживаю. Но я ведь не специально. Точно не хотела создать эту толчею. Я, конечно, стараюсь ходить быстрее, но последнее время ноги плохо слушаются, и соседка по даче постоянно предлагает мне купить трость. Да вот только я отказываюсь и сразу же меняю тему разговора. Я ещё не старая, не старая! Пускай мне стукнуло шестьдесят пять, возраст — это всего лишь цифра.

– Женщина, ну, поднимайтесь уже! Вы тут не одна. - Крикнула какая-то девица за мной, держа за руку очень миленького мальчика. Мне так захотелось потрепать его по соломенного цвета волосам, что я не удержалась и улыбнулась ему. Но тут девица протиснулась вперёд и ловко обошла меня. Остальные поступили таким же образом, и через несколько минут я осталась одна на железном, чуть раскачивающемся трапе, не зная, что же делать дальше?

– Женщина, мы отплываем через несколько минут. Вы с нами или остаётесь?

– Я? - Посмотрела на почти опустевший пирс и поискала глазами своих родных неродных детей, но так никого и не нашла. Они не пришли проводить меня, и меня это немного удручало. Настолько, что я вымученно улыбнулась стюарду, проглотила комок жалости к себе и медленно побрела к усатому навстречу. Посмотрела вниз, на тёмную воду около парохода, и содрогнулась. Всегда боялась глубины, хоть и умела плавать. - С вами, конечно.

– Просто замечательно. - Недовольно хмыкнул стюард и закатил глаза. Как только я поднялась на трап парохода, дверь за мной закрылась. Не зная, на что надеясь, я оставила свой новый чемодан на колёсиках у лестницы и медленно поднялась на верхнюю палубу. Стараясь не кряхтеть, открыла дверь, и прохладный речной воздух ударил мне в лицо.

На палубе собралась добрая половина отплывающих. Они махали руками родным и близким на пирсе. Прощались и посылали им воздушные поцелуи.

Подойдя к ограждениям, я ещё раз вгляделась в толпу, стараясь разглядеть лица Кати и Павла, а ещё маленьких Мити и Наташи. Моих неродных детей и внуков, которых я воспитала, как собственных и отдала им своё сердце и душу. Но ни о чём не жалела, своих-то детей мне Бог не дал.

Я уезжала в санаторий на долгий месяц, а сейчас надеялась, что мои любимые дети придут попрощаться со мной. Но после того, как Юрочка умер от инфаркта, дети отдалились от меня. А сейчас наверняка снова были заняты. Работа, дом, садик и школа. Времени на старую бабушку нет.

Я махнула кому-то рукой и тут почувствовала толчок. Двигатели парохода заработали, и мы начали отчаливать от берега.

Через несколько минут мы встали на курс и поплыли к санаторию, где меня и добрую половину пассажиров уже ждали ласковые руки врачей и массажистов.

Стряхнув навернувшиеся слёзы, я ещё немного посидела на палубе и посмотрела на немного волнующуюся реку, а потом спустилась в свою одиночную каюту.