Я таращилась в потолок, лёжа на Гошином диване, и в сотый раз
прокручивала в голове ту ссору, хотя следовало думать о неминуемых
проблемах и отстранении от службы. Надеюсь, временном.
- Варь, ну хорош уже, - вздохнул Гоша, садясь рядом, небрежно
откинув мои ноги, - опять не жрешь, а ты ещё с прошлой голодовки не
набрала. Скоро в лифчик вату начнёшь подкладывать, чтобы груди не
бились о чашечки при ходьбе.
- Главное, чтобы не бились об колени, - отозвалась вяло. Гоша
прыснул и затих, наверняка представляя картину.
- Да, это отвратительно, - поморщился через пару минут, - но
неминуемо, если продолжишь в том же духе. Либо ешь, если выметайся
к себе, смотреть на тебя не могу, когда ты такая.
- Друзья познаются в беде, - усмехнулась злобно и села,
перекинув ноги через его голову и задев макушку пяткой. Специально,
разумеется.
Встала, покидала свои разбросанные по полу вещи в небольшую
спортивную сумку, с которой пришла в ночи, сунула ноги в кроссовки
и хлопнула дверью.
- Ты серьезно?! - возмутился, открывая дверь и высовываясь на
площадку, а его голос эхом отозвался в высоких потолках.
- Ага, - хмыкнула и сделала ручкой, неторопливо спускаясь.
- Ахренеть! - разозлился друг и хлопнул дверью сам.
«Ну вот, ещё минус один человек» - подумала безразлично. Правда,
безразличие, в основном, относилось к тому факту, что я сильно
преувеличивала. И Гоша никуда не делся и Поляков, в общем-то, тоже.
Просто мы не разговариваем с той ночи, как вернулись. И это страшно
бесило, но вместе с тем вызывало чувство апатии. Я злилась на него
за то, что ему плевать на мои принципы и убеждения, но чувствовала
себя ватной от осознания, что он так легко ушёл, оставив меня
наедине со своими проблемами. Ладно, тут я тоже преувеличила. Я
вывела его. В общем, дело было так…
Я вновь слегка пнула тело под ногами, но жизни в нем не было.
Как и крови, судя по луже в которой я стояла, опасаясь двигаться.
Петрович с меня три шкуры снимет, если я начну расхаживать по
квартире, оставляя кровавые отпечатки. Почему-то именно его гнева я
боялась в тот момент.
«Алло, ты тут человека грохнула» - напомнил внутренний голос, а
я посмотрела на пистолет в своей руке с каким-то тупым
недоумением.
С одной стороны - это самооборона. Я выстрелила в ответ и будь у
меня в руках табельное, а не непонятного происхождения ствол, на
который Сашка разве что красный бантик не повязал, я бы с лёгкостью
отмазалась. С другой - полное дерьмо. Самое печальное и
удивительное открытие для меня - факт того, что выстрела я не
испугалась. И не расстроилась, что пуля достигла цели. Огорчало
лишь то, что головняк мне обеспечен, но начался он даже раньше, чем
я предполагала. Едва на пороге появился Поляков.
- Твою мать, - вздохнул, проходя в квартиру, - я тебе что про
оружие говорил?
- Что? - переспросила, нелепо хлопая глазами.
- Что оно тебе нахрен не упало! - рявкнул мне в лицо, а я слегка
покачнулась, отпрянув, но удержала позиции.
- Ты чего разорался? - пролепетала, опешив.
- А ничего, - ответил язвительно. - Поигралась? Молодец, теперь
Коля будет убираться. Выходи из лужи, снимай обувь и жди в спальне,
я вызову парней, приберутся.
- Во-первых, помимо тебя сюда уже наверняка едет наряд, -
ответила спокойно, - соседи слышали выстрелы. Во-вторых, после тебя
я позвонила Пожарскому.
- Я надеюсь, это шок и ты раскаиваешься, - заявил, округлив
глаза, а я отрицательно мотнула головой. - Серьезно, Варвара? Тебя
посадят, понимаешь?
- Значит, посадят, - пожала плечами почти равнодушно.
- Давай не тупи, ещё можно успеть переиграть, - поморщился и
достал телефон, который я тут же выбила из его рук. - А вот это ты
зря, - прошипел, уставившись в одну точку за моей спиной. На улице
послышался вой сирен, я приготовилась к чему угодно, но только не к
тому, что он выхватит у меня из рук оружие, которое я продолжала
держать. - Поднялись вместе, он выстрелил первым, я - вторым, -
сказал вкрадчиво, тщательно протирая рубашкой пистолет, а потом и
оставшиеся патроны один за одним.
