Павел женился на Алине, своей однокурснице, сразу, как они вместе окончили университет. Светловолосая, с голубыми глазами, со стройной фигурой девушка, привлекала внимание многих парней, но она выбрала Павла, подняв этим его самооценку.
Семьдесят восьмой год, свадьба была по тем временам богатой, чёрная Чайка и четыре Волги. Ресторан на сто человек, отец Павла, был влиятельным чиновником и работал председателем горисполкома. Поэтому и гости собрались, соответствующие его статусу. Алина приехала в Москву учиться из Чебоксар, неприметного городка, но там прошло её детство и она любила свой город. Отец Павла был против выбора своего сына, он выбрал для Павла дочь своего зама, но Павел был непреклонен, сказав, что женится только на Алине или не женится вообще. Пришлось согласиться, увидев девушку, Юрий Сергеевич понял чувства сына.
– Что ж, она очень красивая, – разглядывая Алину, сказал мужчина.
Жена Юрия Сергеевича во всём соглашалась с мужем, никогда не перечила ему, да он этого ей и не позволял. Характер у него был твёрдый и властный, перечить ему никто не смел, как на работе, так и дома, даже в его кабинет входили со страхом. А мама Павла тоже когда-то приехала из провинции, но закончив институт и получив диплом инженера, она, по окончании учёбы, вышла замуж за Юрия Сергеевича и проработав несколько месяцев, забеременела, да так и осталась дома, работать больше не вышла.
– Я зарабатываю достаточно, так что за сыном смотри, – категорично сказал Юрий Сергеевич.
И Татьяна Фёдоровна согласилась. Павел вырос, больше детей у них не было, но Татьяна Фёдоровна на работу так и не вышла.
После свадьбы, молодые остались жить в доме родителей Павла, Алина как-то сразу подружилась со своей свекровью. Кроткая, тихая, добрая… она мало говорила, глаза вечно печальные, будто что-то в жизни у неё отобрали, очень важное для неё. Но говорить она об этом не любила. Лишь ждала, когда молодые подарят им внука или внучку. Но прошло четыре года, а Алина никак не могла забеременеть. Татьяна Фёдоровна ни словом, ни взглядом не упрекала невестку, тогда как Юрий Сергеевич, нервно перебирая бумаги, говорил, что сыну надо развестись.
– Только время зря тратишь. Пустая твоя жена, женился бы на дочери Глеба Даниловича, давно бы уже у нас с твоей матерью внуки были, – говорил он сыну.
– Я люблю Алину, папа. Если суждено, будут у нас дети. Ну а если нет… что ж, значит проживём и без детей. В крайнем случае, можно усыновить ребёнка, – ответил Павел.
– Да ты что? Не позволю! Мало ли какие гены у усыновлённых детей, кто у них родители. Может воры и алкоголики, – громко говорил он.
Слыша его крик, Татьяна Фёдоровна тихо плакала, а Алина уходила в свою комнату. Она, конечно, обращалась к врачам, но вердикт был однозначным.
– Слабая матка, навряд ли у Вас будут дети. Если Вы даже забеременеете, доносить ребёнка будет очень трудно, почти нереально, – сказала лечащий врач Алины, Екатерина Константиновна.
Девушка предлагала Павлу разойтись с ней, но он и слушать её не хотел.
– Никогда! Слышишь? Никогда больше не предлагай мне этого. Я без тебя просто умру, родная, – отвечал Павел, нежно обнимая и целуя жену.
Так прошло ещё шесть лет, Алина ездила в Подмосковье, к знахаркам, ходила в институт гинекологии, принимала лекарства и делала всё, что ей говорили. За эти годы, Алина два раза беременела, но не донашивала плод и до трёх месяцев.
Наверное, сам Бог смилостивился над ней, потому что Юрий Сергеевич всё чаще настаивал на разводе сына с ней, но Алина забеременела в третий раз. Врачи рекомендовали ей лечь в больницу, чтобы сохранить ребёнка и лежать хотя бы до шевеления.
– А если понадобится, до родов будете лежать, – сказала Екатерина Константиновна.
