Границы безумия - Виктория Селман

Victoria Selman

Blood for Blood

Copyright © 2019 by Victoria Selman. This edition is published by arrangement with Curtis Brown UK and The Van Lear Agency

© Парахневич Е.В., перевод на русский язык, 2021

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2021

КРОВЬ ЗА КРОВЬ

Поймешь жертву – поймешь убийцу

Посвящается Тиму, ветру в моих парусах

Люди никогда не вершат зло в такой полноте и с такой готовностью, как когда делают это из религиозных побуждений.

Блез Паскаль

Мальчик ликом был подобен ангелу. Золотой ореол кудрей. Губы как у Боттичелли. И огромные невинные глаза. Картину портили лишь следы на шее. Темные пятна, оттенявшие белизну крыльев. Один только дьявол знал, что с ним было – и чего не было.

Это случилось в четверг, в самый разгар осени, в 17.27. Погода в тот день стояла ненастная, и я впервые за несколько недель выбралась из дома.

– К посадочной платформе номер один прибывает пригородный электропоезд, следующий до станции «Кингс-Кросс Сент-Панкрас». Просим в целях безопасности не заступать за желтую линию.

Я на всякий случай отошла подальше. Слишком уж манил к себе край платформы.

Люди толкались на перроне. Не успел поезд замедлить ход, как они гурьбой ринулись к дверям. В час пик сложно оставаться приличным человеком. Нам всем есть куда спешить.

Двери с шипением разошлись. Толпа хлынула внутрь.

Вагон набился до отказа, но я успела заприметить свободное местечко в заднем ряду, возле окна, и плюхнулась на сиденье прежде, чем меня опередили.

В груди было тесно, воздуха не хватало. Пришлось глубоко вдохнуть, следя за дыханием. Не помогло.

Зиба, не распускай сопли. Возьми себя в руки! Вечер и без того предстоит непростой.

– Осторожно, двери закрываются. Поезд следует до станции «Кингс-Кросс Сент-Панкрас».

В вагоне изрядно воняло – то ли горелым мусором, то ли гнилыми фруктами. Скривив нос, я огляделась, чтобы сориентироваться на месте и унять тревогу. Мой прежний психотерапевт называл это стратегией выживания.

Из прохода между рядами на меня глядел мужчина. С короткой стрижкой, рукава рубашки отутюжены до бритвенно-острых складок. Галстук завязан туго, под самое горло. Мужчина явно был взволнован и даже взвинчен, судя по тому, как он дергал лицевыми мышцами и часто моргал.

Через несколько рядов сидел парень, весь в кистозных прыщах, с впалыми щеками и гнилыми зубами. Он нервно теребил руки и ковырял ногтями ранки на коже. Все симптомы – и физические, и поведенческие – указывали на метамфетаминовую зависимость. Перехватив мой взгляд, парень отвернулся.

Наркотики – не мой профиль, но я кое-чего набралась у Дункана, когда тот перешел в отдел нравов, или, как его сейчас называют, «эскадэ-девять». Наркоманы почти все как один судимые. И психологический портрет у них будто под копирку: паранойя, тяга к насилию, бессонница, галлюцинации… Хотя, если не слишком увлекаться наркотой, на первое время можно сохранить подобие здравого рассудка.

Напротив сидела дама лет шестидесяти с маленьким золотым крестиком на шее и браслетом из четок на запястье. Она читала последний выпуск «Метро», покусывая ноготь и качая вверх-вниз ногой. Нервничает, значит. Или, возможно, не рада новостям в газете. Я мельком взглянула на заголовки с обратной стороны листа.

Потом, сама не зная почему, присмотрелась к женщине внимательнее.

Распятие. Четки. Значит, католичка, свято верует в искупление и адские муки. Блузка застегнута под самое горло. Сумочка маленькая, без брендового клейма, с жесткими ручками и замком-кнопкой. Такие вещи выбирают люди, безразличные к статусу и не любящие выделяться в толпе. Одежда бежевых тонов – нейтральный цвет, выдающий стремление к одиночеству и изоляции. Я опустила взгляд на свой пиджак. Он был точно такого же цвета.