Мудрость гласит: только глупцы бросаются в омут с головой. Но что делать, если я не могу удержаться и не влюбиться в тебя?
– Элвис Пресли
Габриэль
– Это явно не то, что я имел в виду, когда сказал, что хочу поужинать вне дома, – ворчу я, лавируя с пакетами еды на вынос и нажимая кнопку лифта в больнице.
Последние несколько дней мы с Беатрис праздновали нашу помолвку – в основном в постели, – и когда я предложил ей выбрать место, куда мы могли бы сходить, ожидал чего угодно, но точно не этого.
Она хихикает:
– Поверь мне, Грассо будет нам благодарен за нормальную еду. К тому же, ты мне должен – ведь раньше на этой неделе ты наотрез отказывался идти.
Мы выходим на этаж, где находится палата Грассо, и я указываю ей, в какую сторону идти. Мужчины, стоящие на страже у его двери, выглядят откровенно ошарашенными, увидев, как я приближаюсь. Они переглядываются.
– Босс, всё в порядке? – Нико бросает быстрый взгляд на Беатрис, затем снова на меня.
– Конечно, Нико. Я здесь, чтобы проведать Грассо, – отвечаю я, прочищая горло.
Я редко навещаю людей, когда они ранены, и они это знают. На несколько секунд воцаряется неловкая тишина, прежде чем Беатрис делает шаг вперёд.
– Привет, я Беа, – с улыбкой говорит она, протягивая руку.
Нико переводит взгляд с неё на меня, затем на своего напарника, Эдди, потом снова на меня.
Да чтоб вас всех!
Они ведут себя так, будто напрочь разучились общаться. Я наклоняю голову, надеясь, что эти идиоты поймут намёк. Похоже, сработало – Нико всё же берёт её руку, но тут же запинается, не зная, то ли пожать её, то ли поцеловать.
Идиоты.
Беатрис не ждёт и просто берёт ситуацию в свои руки – буквально. Она пожимает ладонь Нико, избавляя его от мучительного выбора.
– Нико, – бурчит он, украдкой бросая взгляд на меня.
Просто идиот.
Он кивает в сторону напарника:
– Это Эдди, мой напарник.
– Приятно познакомиться, Эдди, – Беатрис одаривает его дружелюбной улыбкой.
Я даже немного впечатлён – младший идиот хотя бы понимает, как себя вести. Он отвечает улыбкой, берёт её руку и с лёгкостью целует тыльную сторону.
Я тихо рычу, когда он задерживается дольше, чем нужно. Эдди тут же дёргается и резко отдёргивает руку.
Я вытираю её руку о свои брюки, бросая на Эдди укоризненный взгляд. Нико открывает дверь, пропуская нас внутрь, и я успеваю заметить, как он, не раздумывая, шлёпает Эдди по затылку, прежде чем дверь захлопывается.
Беатрис поворачивается ко мне, сложив руки на груди:
– Ты ведь ничего с ним не сделаешь.
– С чего ты взяла? – лениво откликаюсь я.
Она перекладывает подстаканник с напитками в другую руку, затем решительно хватает меня за затылок, заставляя посмотреть ей в глаза.
– Не. Трогай. Его.
– Он знает, что можно, а что нет, – отвечаю ровным тоном.
Она медленно прижимается ко мне, касаясь губами моих, и шепчет:
– Думаю, устного предупреждения будет достаточно.
Я усмехаюсь, не отрываясь от её губ.
– Я не отчитываю своих людей, как какой-то жалкий кадровый отдел.
Она смеётся и целует меня в губы.
– Просто поговори с ним, polpetta mio – Моя фрикаделька.
Я ухмыляюсь, а моя свободная рука скользит к её бёдру, притягивая её ближе.
– Ты только что назвала меня своей фрикаделькой? – я медленно трусь носом о её нос.
Беатрис смеётся, её глаза искрятся озорством.
– Ты называешь меня своей маленькой картошкой, так что вполне логично, что ты моя фрикаделька!
– Только наедине, – бурчу я.
Мне не нужно, чтобы эта фигня разлетелась по всему городу.
Она снова смеётся и касается моих губ лёгким поцелуем.
– Вы двое собираетесь и дальше мучить меня своими совсем не приватными разговорами, пока я тут сижу и вдыхаю аромат вкусной еды, которую, надеюсь, вы принесли, чтобы поделиться? – раздаётся ворчливый голос Грассо из-за шторки.
