6 апреля, в Великую пятницу в городе M. в маленькой часовне блаженной Ксении перед началом вечерней службы тревожно звонил благовест. Приводимые в движение невидимым звонарем язычки колоколов издавали слабые звуки, которые разливались хрустальным перезвоном по вечернему небу. Дин, дон, дин, дон… Слабо-слабо, тихо-тихо… Еще не одетые листвой ветки деревьев подхватывали эту мелодию и тихо покачивались в такт, а скудные блики прощальных солнечных лучей иногда выпархивали из-за темных облаков и согревали воздух. Было сумрачно и волшебно, как в старой сказке.
Не верящая ни в бога, ни в черта Анна Федоровна Башкирова стояла у открытого окна своей комнаты и слушала этот пятничный перезвон, пытаясь про себя пропеть эту замысловатую мелодию. Иногда она вглядывалась в открытую башенку часовни в надежде увидеть звонаря, но тот оставался невидим. Лишь взмахи крыльев черной рясы говорили о том, что там находился человек. Потеряв надежду увидеть этого загадочного корильониста, Башкирова начала, по своему обыкновению, раздражаться, но быстро успокоилась и стала ждать, когда через врата вынесут плащаницу и начнется вечернее шествие с песнопениями. Но церквушка была слишком мала, приход невелик, и таинство так и не совершилось. «Случайностей не бывает. Есть только очень сложные вещи», – вдруг вспомнила Башкирова чьи-то мудрые слова. И точно в подтверждении ее мыслей сильно ударил главный колокол и сразу резко затих. И благовест исчез, словно растворился в темно-синем пространстве весеннего вечера.
«Вот возьму, брошу все и уйду в монастырь», – наслушавшись колокольной музыки, в который раз поклялась себе Анна Федоровна. «Там, по крайней мере, тишина и покой. Молись себе и все тут. А если надоест, то читай это их Священное Писание. Может, что новое вычитаешь. И никаких тебе магов, колдунов, экстрасенсов, чудодеев, ворожеек и просто сумасшедших. Или наконец-то до конца освою кулинарное дело, устроюсь работать в лучший парижский ресторан и… прощай голодная родина и здравствуй, сытая жизнь. Стану настоящей, стройной и изящной француженкой, буду ходить по Елисейским полям, есть пирожные, пить кофе и скупать все, что у них продается в этих их хваленых бутиках. Ну а если станет скучно, то и там найду способ еще немного послужить закону. Грязи везде хоть отбавляй. Да и мой опыт пригодится везде, даже на луне. Не зря же этот наш вредный, как черт, полковник Снайкин считает меня незаменимой! Уважает, сукин сын, ох как уважает, и иногда даже и денежки нехилые дает, а я беру». Анна Федоровна взглянула на сверкающий во тьме купол часовни, что-то прикинула в уме и, изогнув свои красивые черные брови, с ядовитой ухмылкой заявила: «Ладно, так уж и быть, уговорили. Еще послужу».
А служила она в специальном отделе городского сыскного управления сыщиком по так называемым «особо волшебным делам» и, по мнению многих своих знакомых и коллег, занималась всяким вздором, который заключался в выслеживании и разоблачении граждан, незаконно промышляющих оккультной деятельностью. То есть, как уже вы, наверное, догадались, клиентами Анны Федоровны были всевозможные маги, чародеи, колдуны, экстрасенсы, гадалки, феи, цыгане и всякие другие подобного рода мошенники, доказать вину которых и наказать по справедливости было подчас невозможно. Да и сами себя они считали чуть ли не божествами. А если к этому длинному списку еще прибавить ритуальные убийства и черные мессы вместе с эликсирами молодости, средневековыми ядами и уже навязшими в зубах волшебными корнями мандрагоры, то можно просто взять и рассмеяться. Но майор Башкирова была не и тех, кто скалит зубы или болтает о пустяках. Она была резка, даже груба, дотошна до жути и буквально терзала до дыр каждое порученное ей дело, а иногда залезала в такие дебри, что из них ее мог вытащить только синеглазый судмедэксперт Петька со своим неиссякаемы
