Алиссана (Мариэтта)
– Знакомься, Элис, поприветствуй своего жениха, генерала ледяного крыла Сергальской армии, достопочтенного герцога Альберта Винтерса, – с довольной улыбкой изрекла мачеха.
Я взглянула на мужчину, которого видела первый раз в жизни. Высокий, широкоплечий, статный. Синий мундир с золотистыми пуговицами подчеркивал мускулистую фигуру. Глаза – чистейший лед, надменное выражение лица и горделивая осанка. Ох, повезло же Алиссане! Ей всегда доставалось все самое лучшее.
Стоп!
Алиссана – это я. Значит это мне повезло?
– Добрый день, милорд, – сделав книксен, я уставилась в мраморный пол гостиной. Из-за заминки мачеха одарила меня испепеляющим взглядом. Нельзя забываться. Если он заподозрит подмену, то мне несдобровать.
Алиссана, моя старшая сестра, сейчас лежала наверху в кровати и страдала от редкого заболевания – грибной сыпи. Ей требовалось дорогое лечение, которое мы не могли себе позволить. Впрочем, мы уже давно ничего не могли себе позволить.
Отец умер, оставив нам громадные долги. Мачеха грозилась продать нас, трех неродных дочерей, в дома увеселений, а сама отправится на поиски лучшей жизни.
Поэтому визит богатого жениха вызвал настоящий переполох в доме. Лорд Винтерс заявил, что готов взять в жены старшую из нас – Алиссану Пемброк. При этом, его совершенно не заботило приданное. От такой новости у мачехи глаза на лоб полезли. Она ухватилась в него мертвой хваткой и не желала выпускать из дома, пока не будут решены все формальности.
Вот только настоящая Алиссана не могла к нему спуститься. Поэтому мачеха заставила меня притвориться старшей сестрой и пойти под венец под её именем. Благо, мы никогда не встречались с лордом Винтерсом, а портретов у Алисанны никогда не было. Так что он не знал, как именно она выглядела.
– Добрый день, мисс Пемброк. Вы чудесны, – в его голосе сквозило разочарование. Впрочем, это можно понять.
Я – не моя идеальная сестра с послушными локонами и гладкой кожей. Мои волосы всегда пушились и лезли из прически во все стороны, как бы их не укладывали. Кожа не хвастала чистотой и красивым молочным оттенком. Да еще именно сегодня у меня на лбу вылез прыщ, который мачеха тщательно старалась замаскировать пудрой. Вышло так себе. Будто меня мукой намазали. Может его разочаровала только эта часть, а не вся я?
– Элис прекрасно танцует…
Мачеха начала делать то, чего не делала никогда. Хвалить меня. Алиссану, правда, она тоже не хвалила. Она вообще не любила нас. Частенько кричала на нас в дурном настроении, а то и вовсе бралась за розги. Но била так, чтобы не осталось следов. Как-то она выразилась, что «товар портить нельзя».
– Элис хорошо выучили манерам…
Да, это было великое достижение моей сестры. Она знала все-все правила этикета, умела вести светскую беседу, и, самое главное, могла вовремя замолчать. Не то, что я. Если с первыми двумя я еще как-то справлялась, то промолчать не получалось. Слова вылетали быстрее, чем я успевала захлопнуть рот.
– Элис играет на фортепиано…
Тут сквозь надменность мужчины пробилось нечто вроде восхищения. Оказывается, он умеет не только хмуриться или быть важным, как ритуальный камень. Любопытно.
– Любите играть? – неожиданно спросил лорд Винтерс.
Мачеха улыбнулась ему, а на меня взглянула по-змеиному. Мол, давай. Выкручивайся, а то получишь.
Ох, надеюсь, он не попросит меня играть прямо сейчас! Так позорно будет. А вот за пару дней, или сколько там до свадьбы осталось, подтяну игру. Разучу несколько мелодий. Буду усердно заниматься. Обещаю.
– Очень, – я слегка улыбнулась, стиснув перед собой пальцы. Так делала Алиссана на уроках музыки, когда её хвалили.
– Сыграете нам что-нибудь, мисс Пемброк, пока мы обсудим с вашей матушкой детали? – лорд Винтерс был сама учтивость. Холодная учтивость. Мачеха же по-прежнему никаких ассоциаций, кроме как со змеей не вызывала. Если свадьба сорвется, она тоже сорвется… На всех нас…
