– Полста первый, полста первый! Доложите
обстановку.
– Вышка, я полста первый. Задание выполнил, иду на
посадку.
– Вас понял, посадку разрешаю.
Седой высокий мужчина откинулся на спинку кресла и
прищурившись внимательно всматривался в далёкий горизонт, где
постепенно маленькая движущаяся точка превращалась в прекрасный
серебристый истребитель. Самолёт плавно коснулся взлётной полосы,
шасси зашипели, сзади появился тормозной парашют, самолёт легко
прокатился по бетону и остановился. Затем медленно развернулся и
как бы нехотя покатился в сторону огромных ангаров.
– Егорыч, встречай свою «девочку»! Молоток Грачёв,
как бережно с машиной обращается, как с бабой, ей-богу!
Гул работающих двигателей перекрыл мужской хохот, и перед
огромной машиной появился молодой человек в наушниках и тёплой
меховой лётной куртке, что плавно водил перед собой сигнальными
регулирующими жезлами. Самолёт качнулся и остановился, двигатели
взревели и наступила тишина. Послышалось лёгкое шипение, фонарь
кабины медленно поднялся вверх. Механик Егор Горский, придерживая
лесенку, легко поднялся к лётчику и что-то тихо проговорил,
перегнувшись через металлический бортик. Затем из кабины вылез
пилот в антиперегрузочном костюме и медленно спустился на землю.
– Андрей Сергеевич, ты чего?
– Да что-то тяжело дался этот полёт, Егор, –
ответил лётчик, поднимая тёмные очки и стягивая с головы шлем.
– Капризная твоя «девочка», Егорыч.
– Так ты быстро рапорт на стол, пусть наши кэбэшники
ещё раз расчёты проверят. Жалко машину, Андрей Сергеевич, такая
красавица.
– Да, конечно, сейчас переоденусь и пойду в КБ. Да и
Алёнку заберу.
Он уверенно вышел из ангара и направился к лётному домику.
– Странные они оба, – раздался тихий голос.
– А Грачёва я ваще понять не могу. Да если бы у меня такая
женщина была, как его Алёна, да я бы с неё глаз бы не спускал, не
говоря уже о том, чтобы налево бегать. А она-то? Ведь всё знает и
ни разу ни слова! Вот это я понимаю, не то что моя. Чуть что, сразу
в крик – где был, с кем гулял, что пил! Тьфу, – в сердцах
мужчина сплюнул и быстро пошёл к соседнему ангару.
Вскоре поле опустело и только Егор осматривал гордую
машину, ласково проводя широкой ладонью по серебристому
металлу.
***
– Товарищ полковник, майор Орлов. Представляюсь по
случаю назначения в ваше распоряжение для дальнейшего прохождения
службы.
– Товарищ полковник, майор Воронов. Представляюсь по
случаю назначения в ваше распоряжение для дальнейшего прохождения
службы.
– Товарищ полковник, майор Соколов. Представляюсь по
случаю назначения в ваше распоряжение для дальнейшего прохождения
службы.
Полковник Захаров, седовласый высокий мужчина, устало
кивнул и махнул рукой, приглашая вновь прибывших офицеров сесть.
Затем ещё раз осмотрел их и тихо представился:
– Полковник Захаров. Павел Константинович.
– Затем умолк, уткнувшись лицом в скрещенные руки. – Не
обращайте внимания, устал. Ни черта не успеваю! Так, ладно!
Он резко встал, жестом останавливая подчинённых, отпил
глоток крепкого чая из стакана в бронзовом подстаканнике.
– Сегодня обустраиваетесь. Комнаты уже должны быть
готовы. По всем бытовым вопросам обращаться к коменданту. Завтра
познакомлю вас с офицерами. Хотя чё вас знакомить-то? Насколько я
помню, Ястребов и Грачёв из вашей «благородной стаи»?
Орлов поднял бровь, Воронов усмехнулся, а Соколов
отвернулся к окну, сдерживая широкую улыбку.
– Наслышан, наслышан. Орлов, ваше ранение никак не
отразится на выполнении задач?
– Никак нет, врачебно-лётную комиссию прошёл, годен.
